Поэт (Лермонтов)/ПСС 1989 (СО)

 См. также одноимённые страницы.

Поэт («Отделкой золотой блистает мой кинжал…»)
автор Михаил Юрьевич Лермонтов (1814—1841)

См. Стихотворения 1838. Дата создания: 1838, опубл.: 1839^[1]. Источник: Лермонтов М. Ю. Полное собрание стихотворений в 2 томах. — Л.: Советский писатель. Ленинградское отделение, 1989. — Т. 2. Стихотворения и поэмы. 1837—1841. — С. 27. • Стихотворение №367 (ПСС 1989)

367. ПОЭТ

Отделкой золотой блистает мой кинжал,
‎ Клинок надежный, без порока;
Булат его хранит таинственный закал —
‎ Наследье бранного востока.

Наезднику в горах служил он много лет,
‎ Не зная платы за услугу;
Не по одной груди провел он страшный след
‎ И не одну прорвал кольчугу.

Забавы он делил послушнее раба,
‎ Звенел в ответ речам обидным.
В те дни была б ему богатая резьба
‎ Нарядом чуждым и постыдным.

Он взят за Тереком отважным казаком
‎ На хладном трупе господина,
И долго он лежал заброшенный потом
‎ В походной лавке армянина.

Теперь родных ножон, избитых на войне,
‎ Лишен героя спутник бедный,
Игрушкой золотой он блещет на стене —
‎ Увы, бесславный и безвредный!

Никто привычною, заботливой рукой
‎ Его не чистит, не ласкает,
И надписи его, молясь перед зарей,
‎ Никто с усердьем не читает...

В наш век изнеженный не так ли ты, поэт,
‎ Свое утратил назначенье,
На злато променяв ту власть, которой свет
‎ Внимал в немом благоговенье?

Бывало, мерный звук твоих могучих слов
‎ Воспламенял бойца для битвы,
Он нужен был толпе, как чаша для пиров,
‎ Как фимиам в часы молитвы.

Твой стих, как божий дух, носился над толпой
‎ И, отзыв мыслей благородных,
Звучал, как колокол на башне вечевой
‎ Во дни торжеств и бед народных.

Но скучен нам простой и гордый твой язык,
‎ Нас тешат блёстки и обманы;
Как ветхая краса, наш ветхий мир привык
‎ Морщины прятать под румяны...

Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк!
‎ Иль никогда, на голос мщенья,
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
‎ Покрытый ржавчиной презренья?..

1838

Другие редакции и варианты

• 367. Поэт (1—8: В серебряных ножнах блистает мой кинжал...)

367. Поэт

1—8
автограф

В серебряных ножнах блистает мой кинжал,
‎ Геурга старого изделье,
Булат его хранит таинственный закал, —
‎ Давно утраченное зелье!..
Наезднику в горах служил он много лет
‎ Орудьем гибельного мщенья,
И слушал он один его полночный бред
‎ И сердца гордого биенье.

загл.
черн. автограф
КИНЖАЛ
5—8

а) [Лилейная рука тебя мне поднесла,
‎ И очи черные, твоей подобны стали,
‎ В тот миг тускнели и сверкали,
‎ И надпись мне твою красавица прочла.]
б) [Тебя мне поднесла лилейная рука
‎ В знак памяти на вечную разлуку;
‎ Как жмет теперь тебя моя рука,
‎ Так я пожал ту молодую руку.]

Примечания

1. Впервые — в журнале «Отечественные записки», 1839, том II, № 3, отд. III, с. 163—164.

367. ОЗ. 1839, № 3. Черн. автограф — ГИМ, тетр. Чертк. б-ки; в нем упоминается мастер Геург (Елизарошвили), имя которого Лермонтов мог услышать в Тифлисе в 1837 г. Ст-ние, очевидно, написано вскоре после возвращения с Кавказа. Воспринималось в контексте многочисленных выступлений в печати об упадке современного искусства: ст-ние «Последний поэт» Е. А. Баратынского («Московский наблюдатель». 1835, ч. 1, март, кн. 1), статья С. П. Шевырева «Словесность и торговля» (там же), сборник «Арабески» Н. В. Гоголя (1835), где в повестях «Портрет» и «Невский проспект» звучала тема разрушительной для искусства власти денег. О превращении поэзии в «игрушку» писал В. Г. Белинский (Т. 1. С. 364—365) в статье о сборнике ст-ний В. Г. Бенедиктова 1835 г., подчеркивая их изысканность, вычурность и внешний блеск. Исследователи отмечали перекличку лермонтовского «Поэта» со ст-нием О. Барбье «Мельпомена» (из сборника «Ямбы», 1831) и ст-нием А. С. Хомякова «Клинок» (1830) (см. примеч. Б. М. Эйхенбаума к ПСС-3. С. 199).
Комментарий:

В соответствии с п. 4 части 6 статьи 1259 Гражданского кодекса Российской Федерации сообщения о событиях и фактах, имеющие исключительно информационный характер не являются объектами авторских прав.