Весь смыслъ манометрическаго стола сводится къ слѣдующему коренному положенію въ подлинныхъ словахъ г. Менделѣева: «Если скольженіе стола произведено давленіемъ рукъ на подвижную столешницу, то показанія манометровъ будутъ значительныя и по направленію соотвѣтственныя направленію движенія стола». (См. выше, стр. 166). А я утверждаю, что скольженіе стола хотя и будетъ произведено давленіемъ рукъ на подвижную столешницу, но при этомъ: 1) показанія манометровъ не будутъ значительныя, и 2) по направленію не будутъ соотвѣтствовать направленію движенія стола и даже вовсе не укажутъ никакого направленія. Кажется болѣе категорически отвергнуть все значеніе труда г. Менделѣева невозможно; а между тѣмъ это вѣрно. Г. Менделѣеву угодно было потѣшиться надъ моимъ утвержденіемъ, что нѣкоторые наклоны употреблявшагося въ коммисіи стола, при нѣкоторыхъ условіяхъ, невозможны, и сдѣлать мнѣ по этому случаю публично вызовъ («Матер.» стр. 121, 125 и 359); всего проще однако было бы тутъ же, на мѣстѣ, всепублично доказать, что я ошибся; публика повѣрила бы этому доказательству, ибо она не знаетъ, что г. Менделѣевъ обладаетъ «медіумическими способностями»; но я это знаю, — въ этомъ онъ мнѣ открылся (стр. 123), да и печатно онъ подтвердилъ это («Матер.» стр. 121). По этому и вызова его я принять не могъ. Но если я и ошибался (что ничуть не доказано), то это еще простительно — я не механикъ и не физикъ; но профессору университета, спеціалисту работающему по физикѣ, который самъ потрудился надъ изобрѣтеніемъ снаряда для опредѣленной цѣли и представилъ его въ коммисію для испытанія медіумовъ, — который такъ сурово спрашиваетъ меня: «Поняли ли вы г. Аксаковъ для чего нужны приборы?» («Матер.» стр. 108), — который къ нашимъ опытамъ относится съ такимъ презрѣніемъ, восклицая: «Точности нѣтъ и слѣда! Такіе опыты надо держать про себя, а не соваться съ ними въ газеты, да къ членамъ физическаго общества!» («Матер.» стр. 151) — такому профессору, повторяю, непростительно не видѣть, что изобрѣтеніе его не соотвѣтствуетъ цѣли и показываетъ совершенно противное тому, что онъ объ немъ утверждаетъ. Впрочемъ я не сдѣлаю тайны изъ своего опроверженія, и не потребую отъ г. Менделѣева, чтобъ онъ публично признался въ негодности своего снаряда, а тотчасъ же раскрою ему этотъ ларчикъ, чтобъ онь самъ и всякій другой могъ убѣдиться, что онъ открывается очень просто. Тайна эта уже раскрыта въ предшествующемъ; но постараюсь высказаться опредѣленнѣе.
1) Г. Менделѣевъ утверждаетъ, что «если скольженіе стола произведено давленіемъ рукъ на подвижную столешницу, то показанія манометровъ будутъ значительныя». Но если производить давленіе такъ, чтобъ оно передавалось всѣмъ четыремъ манометрамъ по возможности равномѣрно, и чтобъ приложенное усиліе было кратковременно, то движеніе стола произойдетъ, а показанія манометровъ не будутъ значительны. Послѣ нѣкотораго упражненія можно изловчиться такъ, что при моментальномъ давленіи на столъ въ извѣстномъ направленіи, столъ двинется, а показанія манометровъ будутъ даже совершенно ничтожны, напр. не болѣе одного дюйма. Я убѣдился въ этомъ собственнымъ опытомъ и показывалъ это нѣкоторымъ соучастникамъ нашихъ опытовъ съ г-жею Клайеръ. Происходитъ это очевидно оттого, что при моментальномъ давленіи на толстыя каучуковыя трубки, волна жидкости, благодаря упругости каучуковыхъ стѣнокъ, не успѣваетъ пробѣжать по тонкимъ въ нѣсколько аршинъ трубкамъ и дойти до уровня жидкости въ манометрахъ; сдѣланное усиліе, въ этомъ случаѣ — уже не частію, какъ говоритъ г. Менделѣевъ (см. стр. 82), а почти сполна — поглощается упругими стѣнками трубокъ. Но не мое дѣло толковать это въ подробности.
2) Г. Менделѣевъ утверждаетъ, что «если скольженіе стола произведено давленіемъ рукъ на подвижную столешницу», то показанія манометровъ по направленію своему соотвѣтствуютъ направленіямъ движенія стола. Я же утверждаю по опыту, что можно двигать столъ въ одну и туже сторону и производить самыя разнообразныя показанія, нисколько не соотвѣтствующія направленію движенія стола; и на оборотъ — двигать столъ въ разныя стороны и производить приблизительно одинаковыя показанія. Напримѣръ, производя давленіе на одинъ и тотъ же край столешницы, можно двигать столъ взадъ и впередъ, а показанія соотвѣтствующихъ манометровъ останутся въ общемъ характерѣ одинаковыми, и слѣдовательно не будутъ соотвѣтствовать направленіямъ движенія стола; а при извѣстной уловкѣ, нажавъ предварительно на одинъ край и двинувъ за тѣмъ столъ въ противоположную сторону, показанія будутъ даже противоположны направленіямъ движенія стола; а если нажать равномѣрно на всю столешницу и затѣмъ двинуть столъ, то показанія манометровъ будутъ всѣ одинаковы, и слѣдовательно уже никакого движенія не укажутъ. Все зависитъ отъ уловки, отъ мѣста и продолженія нажатія. Происходитъ это вѣроятно отчасти отъ той же причины, которая указана выше, а отчасти и отъ того, что при давленіи на какой нибудь край и соотвѣтствующую трубку, и при направленіи давленія, а слѣдовательно и движенія стола, по продольной оси этой трубки, сцѣпленіе между столешницей и столомъ, благодаря лежащей между ними длинной каучуковой трубкѣ, дѣлается столь сильнымъ, что подвижная столешница уже не имѣетъ свободнаго хода для должнаго давленія на другія трубки. Какъ бы то ни было, но таковъ фактъ. Если манометры будутъ наблюдаться въ другой комнатѣ, какъ это было при опытѣ въ коммисіи, то ничего нѣтъ легче, какъ сбить съ толку наблюдателей относительно направленія движеній стола.
Пусть не вздумаетъ г. Менделѣевъ опровергать меня словами своими: «Личные мои опыты безъ медіума показали, что держа на столешницѣ руки можно сдвинуть столъ безъ замѣтнаго дѣйствія на манометры только тогда, когда предварительно очень сильно надавить — иначе нельзя» (стр. 156). Выше я показалъ, что можно, и слѣдовательно, общее положеніе г. Менделѣева опровергается. Кромѣ того, что значитъ «предварительно надавить»? Понятно, что нельзя двинуть столъ не надавливая; давленіе всегда будетъ предшествовать его движенію; если же «очень сильно» надавить, то жидкость въ манометрахъ будетъ выливаться изъ нихъ, и манометровъ больше нѣтъ. Изъ словъ г. Менделѣева надо понять, что онъ именно разумѣетъ такое давленіе, вслѣдствіе котораго всѣ манометры выбиты изъ позицій, но только лукаво умалчиваетъ объ этомъ. Такой пріемъ, очевидно, ставитъ столъ въ условіе невозможности продолжать опытъ, и слѣдовательно, сюда не относятся. Жаль, что о «личныхъ опытахъ» своихъ съ манометрическимъ столомъ г. Менделѣевъ сообщилъ намъ только вышеприведенныя строчки, и то безъ достаточныхъ подробностей. Еслибъ онъ занялся имъ по обстоятельнѣе, то вѣроятно и самъ убѣдился бы, что изобрѣтеніе его, какъ мѣрительный снарядъ, никуда не годится; а теперь ему пришлось подвергнуться изобличенію со стороны спирита, надъ «подготовкой котораго къ производству физическихъ опытовъ и наблюденій» («Матер.» стр. 151) онъ такъ высокомѣрно глумится.