Когда раскрылись намъ Седьмыя Небеса,
Когда подъ звонкій гулъ златого колеса,
Промчались въ высотѣ толпы крылатыхъ птицъ,
Мы чувствовали всѣ, что свѣтитъ намъ краса 5 Непризрачныхъ существъ, нездѣшнихъ колесницъ.
Надъ каждымъ колесомъ, на нѣкой высотѣ,
Былъ голубь, словно снѣгъ въ нагорной красотѣ,
Четверократный блескъ надъ каждымъ, кто былъ тамъ,
Земное все—не то, а эти въ высяхъ—тѣ, 10 И можно съ ними быть, и это видно намъ.
Какъ быстры кони всѣ. Какъ сказоченъ ихъ видъ.
Въ очахъ у каждаго былъ камень-маргаритъ.
А тѣло—стройное, жемчужно-пышный хвостъ,
У каждаго изъ устъ сіяніе горитъ, 15 Какъ будто онъ испилъ отъ разнствующихъ звѣздъ.
И гривою взмахнувъ жемчужною своей,
Ярился каждый конь дрожаніемъ ноздрей,
А вождь крылатыхъ тѣхъ держалъ въ рукѣ ключи,
Всѣхъ жаждущихъ онъ мчалъ къ нагорностямъ, скорѣй, 20 Туда, гдѣ первый день, послѣдніе лучи.
К. Д. Бальмонтъ. Полное собраніе стиховъ. Томъ восьмой. Изданіе второе — М.: Изд. Скорпіонъ, 1911