Какъ поступаетъ ребенокъ.
[править]Если ребенокъ пожелалъ бы, онъ могъ бы сейчасъ улетѣть на небо.
Не даромъ онъ не покидаетъ насъ.
Ему пріятно прильнуть головой къ груди матери, и онъ боится потерять ее изъ виду.
Ребенокъ знаетъ много умныхъ словъ, но немногіе на землѣ понимаютъ, что они значатъ.
Не даромъ онъ никогда не хочетъ говорить.
Одного желаетъ онъ, — это учить материнскія слова, произнесенныя устами матери. Вотъ почему онъ и кажется такимъ невиннымъ.
У ребенка есть груды золота и жемчуга, а онъ нищимъ является на эту землю.
Не даромъ приходитъ онъ въ этомъ видѣ. Этотъ голенькій нищій малютка хочетъ представиться безпомощнымъ, чтобы выпросить себѣ сокровища материнской любви.
Ребенокъ былъ такъ свободенъ отъ всѣхъ узъ въ странѣ тонкаго луннаго серпа.
Не даромъ отказался онъ отъ своей свободы.
Онъ знаетъ, что въ маленькомъ уголкѣ материнскаго сердца довольно мѣста для безконечной радости и слаще всякой свободы объятія ея милыхъ рукъ.
Ребенокъ не зналъ никогда, что значитъ плакать. Онъ жилъ въ странѣ безконечнаго блаженства.
Не даромъ выбралъ онъ себѣ долю проливать слезы.
Но улыбкой своего милаго личика онъ привлекаетъ къ себѣ страстное сердце матери, пока его слабые крики при всѣхъ его маленькихъ горестяхъ сплетаютъ двойную цѣпь жалости и любви.
Дѣтскій міръ.
[править]Я хотѣлъ бы занять покойный уголокъ въ сердцѣ собственнаго міра моего ребенка.
Я знаю, что у него есть звѣзды, съ которыми онъ бесѣдуетъ, и небо, которое склоняется къ нему, забавляя его своими незатѣйливыми облаками и радугой.
Тѣ, которые хотятъ увѣрить насъ, будто они нѣмы и всегда недвижимы, прокрадываются къ его окошечку, чтобы разсказывать ему свои сказки, и приносятъ ему подносы, уставленные блестящими игрушками.
Я желалъ бы идти по той дорогѣ, что пролегаетъ черезъ умъ ребенка и теряется въ безграничной дали, гдѣ послы несутъ невѣдомыя вѣсти изъ царства въ царство невѣдомыхъ царей.
Гдѣ разсудокъ дѣлаетъ бумажные змѣи изъ своихъ законовъ и пускаетъ ихъ по вѣтру, а истина освобождаетъ факты изъ оковъ.
Клевета.
[править]Отчего на глазкахъ твоихъ эти слезы, дитя мое?
Какъ это ужасно, что вѣчно бранятъ они тебя изъ-за пустяковъ!
Ты выпачкалъ пальчики и лицо чернилами, когда писалъ, — оттого-то и называютъ они тебя грязнымъ?
Какой стыдъ! Развѣ они осмѣлились бы назвать грязной луну, когда она въ полнолуніе испачкала бы себѣ лицо чернилами?
Изъ-за каждаго маленькаго пустяка они корятъ тебя, дитя мое.
Ты разорвалъ во время игры свое платье, и потому-то и называютъ они тебя неряшливымъ?
Какой стыдъ! Какимъ же именемъ назовутъ они осеннее утро, когда оно улыбается среди своихъ разорванныхъ облаковъ?
Не обращай вниманія на то, что они говорятъ тебѣ, дитя мое.
Они составили длинный списокъ твоихъ преступленій.
Всякій знаетъ, какъ ты любишь сладости, — поэтому-то они и называютъ тебя жаднымъ? Какой стыдъ! Какъ же они назовутъ тогда насъ, которые любятъ тебя?
Игрушки.
[править]Дитя, какъ ты счастливъ, когда, сидя въ пыли, играешь все утро сломанной вѣткой.
Я улыбаюсь на твою игру съ этимъ маленькимъ прутикомъ.
Я занятъ своими отчетами, цѣлые часы складываю ряды цифръ.
Можетъ быть, ты глядишь на меня и думаешь: «Что за глупая игра портить себѣ такъ цѣлое утро?»
Дитя, я утратилъ умѣнье погружаться съ головой въ палочки и пирожки изъ грязи.
Я ищу дорогихъ игрушекъ, собираю кучи золота и серебра.
Изъ всего, что ты ни найдешь, ты создаешь себѣ веселую игру, а я расходую и время, и силу мою на то, чего никогда не могу достичь.
Въ утлой ладьѣ моей я пытаюсь переплыть море желаній и забываю, что и я забавлялось игрой.
Даръ.
[править]Я хочу дать тебѣ нѣчто, дитя мое, ибо уноситъ насъ вдаль міровой потокъ.
Жизни наши скоро разъединятся, и позабудется любовь наша.
Но я не настолько безуменъ, чтобы надѣяться купить сердце твое моими дарами.
Молода твоя жизнь и дологъ твой путь; залпомъ выпиваешь ты любовь, которую мы приносимъ тебѣ, отворачиваешься и убѣгаешь отъ насъ.
У тебя есть свои игры, свои товарищи. Что за бѣда, если не остается у тебя для насъ ни времени, ни мысли.
У насъ, стариковъ, довольно времени, чтобы считать прошедшіе дни и лелѣять въ сердцѣ своемъ то, что навѣки потеряно для насъ.
Рѣка быстро несется въ своемъ теченіи и съ пѣсней ломаетъ всѣ преграды. Но гора остается на мѣстѣ и вспоминаетъ, и съ любовью слѣдитъ за ней.
На морскомъ берегу.
[править]На морскомъ берегу безграничныхъ міровъ собираются дѣти. Безконечное небо недвижно вверху, и шумятъ безпокойныя воды. На морскомъ берегу безграничныхъ міровъ собираются дѣти съ радостными кликами и плясками.
Они строятъ дома изъ песка и играютъ пустыми раковинами. Изъ сухихъ листьевъ дѣлаютъ они себѣ лодочки и смѣло пускаютъ ихъ на широкій просторъ. Дѣти играютъ на морскомъ берегу міровъ.
Они не умѣютъ плавать, они не знаютъ, какъ закидывать сѣти. Искатели жемчуга ныряютъ за жемчужинами, купцы плывутъ на судахъ своихъ, а дѣти все собираютъ камешки и снова раскидываютъ ихъ. Они не ищутъ спрятанныхъ сокровищъ, они не знаютъ, какъ закидывать сѣти.
Море вздымается отъ смѣха, и блѣдная улыбка озаряетъ берегъ морской. Волны, несущія смерть, поютъ дѣтямъ баллады, непонятныя имъ, подобно тому какъ мать, качая колыбель, поетъ своему ребенку. Море играетъ съ дѣтьми, и блѣдная улыбка озаряетъ берегъ морской.
На морскомъ берегу безграничныхъ міровъ собираются дѣти. Буря несется по небу, не разбирая пути, корабли безслѣдно тонутъ въ волнахъ, смерть витаетъ кругомъ, а дѣти играютъ. На морскомъ берегу безграничныхъ міровъ великое сборище дѣтей.
Источникъ.
[править]Тотъ сонъ, что пробѣгаетъ по глазамъ младенца, кто знаетъ, откуда приходитъ онъ? Да, носятся слухи, что онъ обитаетъ тамъ, въ заколдованномъ селеніи, въ глуши тѣнистыхъ лѣсовъ, освѣщаемыхъ блѣднымъ мерцаніемъ свѣтляковъ. Тамъ скрываются два боязливые ростка чарованія. Отсюда приходитъ онъ цѣловать глазки младенца.
Та улыбка, что играетъ на устахъ соннаго младенца, кто знаетъ, гдѣ родилась она? Да, носятся слухи, что блѣдный лучъ молодого мѣсяца коснулся края тающаго осенняго облачка, и тамъ впервые зародилась улыбка въ грезѣ утра, омытаго росой, — та улыбка, что играетъ на устахъ соннаго младенца.
Та сладкая, нѣжная свѣжесть, которой дышатъ всѣ члены младенца, развѣ кто знаетъ, гдѣ пряталась она такъ долго? Да, когда мать была еще юной дѣвушкой, она залегла въ сердцѣ ея молчаливой тайной любви, — та сладкая, нѣжная свѣжесть, которой дышатъ всѣ члены младенца.
Когда и почему.
[править]Когда я приношу тебѣ раскрашенныя игрушки, дитя мое, я понимаю, почему такая игра красокъ въ облакахъ, на водѣ и почему цвѣты расписаны разноцвѣтными красками, — когда я приношу тебѣ раскрашенныя игрушки, дитя мое.
Когда я пою, чтобъ заставить тебя плясать, я хорошо знаю, почему есть музыка въ шелестѣ листьевъ и почему волны шлютъ цѣлый хоръ голосовъ сердцу внимающей земли, — когда я пою, чтобъ заставить тебя плясать.
Когда я приношу сладости жаднымъ ручонкамъ твоимъ, я знаю, почему есть медъ въ чашечкахъ цвѣтовъ и почему плоды тайно наливаются сладкимъ сокомъ, — когда я приношу сладости жаднымъ ручкамъ твоимъ.
Когда я цѣлую личико твое, чтобъ заставить тебя улыбнуться, крошка моя, я хорошо понимаю, что за радость струится съ неба въ утреннемъ свѣтѣ и что за наслажденіе приноситъ тѣлу моему лѣтній вѣтерокъ, — когда я цѣлую тебя, чтобъ заставить тебя улыбнуться.