рода въ Сорё, въ густую зелень лѣсовъ, къ тихимъ озерамъ. Громко зазвучали тамъ любовныя пѣсни, зазвенѣли кубки!..
Но въ Копенгагенѣ билось еще одно царственное сердце, осталась еще одна царственная душа. Видишь на картинкѣ нѣжную, изящную, молодую женщину съ голубыми очами и золотисто-льняными волосами? Это королева Даніи Филиппа, англійская принцесса. Она осталась въ смятенномъ городѣ, гдѣ въ узкихъ улицахъ и переулкахъ, возлѣ сараевъ и заколоченныхъ лавочекъ, на приставныхъ лѣстницахъ, безъ толку суетились люди. Королева была мужчиной и сердцемъ и душою. Она созвала гражданъ и крестьянъ, ободрила ихъ, организовала защиту города. Корабли вооружились, въ крѣпостцахъ засѣли воины, загремѣли орудія, клубы дыма повисли въ воздухѣ… Люди воспрянули духомъ. И Господь не покинулъ Даніи! Солнышко свѣтитъ во всѣхъ сердцахъ, всѣ очи свѣтятся радостью: побѣда, побѣда!
Благословенна будь ты, королева Филиппа!
Ее благословляютъ и въ хижинахъ, благословляютъ и въ хоромахъ, и въ королевскомъ дворцѣ, гдѣ она заботится о раненыхъ и больныхъ. Я вырѣзалъ вѣнокъ и окружилъ имъ эту картинку!—прибавилъ крестный.—Благословенна будь королева Филиппа!
Теперь мы перескочимъ черезъ многіе годы!—продолжалъ крестный.—Перескочитъ съ нами и Копенгагенъ. Король Христіанъ I побывалъ въ Римѣ, получилъ благословеніе папы, и на всемъ протяженіи долгаго пути народъ встрѣчалъ его ликованіемъ и почестями. Вернувшись на родину, онъ возводитъ зданіе изъ обожженнаго кирпича—питомникъ науки на латинскомъ языкѣ. Теперь и дѣти бѣдняковъ-земледѣльцевъ и ремесленниковъ могутъ выйти въ люди, одѣться въ длинный, черный студенческій плащъ и пробиваться подачками гражданъ, распѣвая передъ ихъ дверями.
А возлѣ дома науки, гдѣ все идетъ по-латыни, стоитъ маленькій домикъ; въ немъ господствуетъ датскій языкъ, датскіе обычаи.
Къ завтраку тамъ подаютъ хлѣбъ, сваренный въ пивѣ, обѣдаютъ въ десять часовъ утра. Солнышко свѣтитъ черезъ маленькія окошечки на буфетъ и книжный шкафъ. Въ шкафу лежатъ драгоцѣнныя рукописи: „Розовый вѣнокъ“ и „Божествен-
рода в Сорё, в густую зелень лесов, к тихим озёрам. Громко зазвучали там любовные песни, зазвенели кубки!..
Но в Копенгагене билось ещё одно царственное сердце, осталась ещё одна царственная душа. Видишь на картинке нежную, изящную, молодую женщину с голубыми очами и золотисто-льняными волосами? Это королева Дании Филиппа, английская принцесса. Она осталась в смятенном городе, где в узких улицах и переулках, возле сараев и заколоченных лавочек, на приставных лестницах, без толку суетились люди. Королева была мужчиной и сердцем и душою. Она созвала граждан и крестьян, ободрила их, организовала защиту города. Корабли вооружились, в крепостцах засели воины, загремели орудия, клубы дыма повисли в воздухе… Люди воспрянули духом. И Господь не покинул Дании! Солнышко светит во всех сердцах, все очи светятся радостью: победа, победа!
Благословенна будь ты, королева Филиппа!
Её благословляют и в хижинах, благословляют и в хоромах, и в королевском дворце, где она заботится о раненых и больных. Я вырезал венок и окружил им эту картинку! — прибавил крёстный. — Благословенна будь королева Филиппа!
Теперь мы перескочим через многие годы! — продолжал крёстный. — Перескочит с нами и Копенгаген. Король Христиан I побывал в Риме, получил благословение папы, и на всём протяжении долгого пути народ встречал его ликованием и почестями. Вернувшись на родину, он возводит здание из обожжённого кирпича — питомник науки на латинском языке. Теперь и дети бедняков-земледельцев и ремесленников могут выйти в люди, одеться в длинный, чёрный студенческий плащ и пробиваться подачками граждан, распевая перед их дверями.
А возле дома науки, где всё идет по-латыни, стоит маленький домик; в нём господствует датский язык, датские обычаи.
К завтраку там подают хлеб, сваренный в пиве, обедают в десять часов утра. Солнышко светит через маленькие окошечки на буфет и книжный шкаф. В шкафу лежат драгоценные рукописи: «Розовый венок» и «Божествен-
