ОТДѢЛЬНЫЕ ДОГОВОРЫ. В49 не означено, или же означено неточно къ платежу по какому именно обязательству она относится, когда другими доказательствами достаточно выясняется то обязательство, къ которому она относится (рѣш. 1868 г. & 41; 1872 г* Л» 100; 1873 г. Л» 1352; 1875 г. % 557; 1876 г. № 159 и друг.).
хІто касается, прежде, собственно опредѣленія существа и значенія договора, займа но нашему закону, то изъ различныхъ опредѣленій его., данныхъ нашими цивилистами, нельзя не признавать правильнымъ опредѣленіе его существа и значенія тѣхъ изъ иихъ, которые считаютъ ого за договоръ реальный и по нашему закону такъ же, какъ и по праву римскому, т.-е. за такой договоръ, который можетъ считаться заключеннымъ только самой передачей предмета займа займодавцомъ должнику, но никакъ, не въ момента соглашенія между ними о заключеніи займа, каковое соглашеніе должно іьу насъ считаться, по совершенно справедливому объясненію нѣкоторыхъ изъ нашихъ цивилистовъ, только за такой предварительный договоръ о заключеніи договора займа, на основаніи котораго заимодавецъ ни въ какомъ случаѣ не можетъ быть принуждаемъ къ выдачѣ должнику условленнаго предмета займа. Несмотря на всю правильность опредѣленія итого договора, даннаго ему тѣмп изъ нашихъ цивилистовъ, которые считаютъ его за реальный договоръ, какъ договоръ о возвращеніи должникомъ заимодавцу-полученныхъ отъ него замѣнимыхъ вещей въ собственность, хотя и не тѣхъ же самыхъ, но такихъ же но роду и качеству и въ томъ же количествѣ, опредѣленіе эта можетъ представляться несоотвѣтствующимъ постановленіямъ нашего закона о займѣ, вслѣдствіе того, что имъ не только допускается возвращеніе заимодавцу вмѣсто полученныхъ должникомъ какихъ-либо вещей денегъ, но и какъ на возможный его предмета указывается на услуги, оказанныя кредиторомъ доляснику, а также и на различныя обязательства должника. передъ кредиторомъ. Этимъ послѣднимъ указаніемъ законъ нашъ, очевидно, смѣшиваетъ договоръ займа, съ одной стороны, съ договоромъ купли-продажи въ кредитъ, а съ другой—съ такимъ новаціоннымъ договоромъ между кредиторомъ и должникомъ, который ведетъ, какъ мы видѣли въ предшествующемъ томѣ настоящаго труда, говоря о прекращеніи обязательствъ, къ прекращенію прежняго обязательства и возникновенію вмѣсто него новаго обязательства должника по отношенію къ кредитору (изд. 2, т. III, стр. 461), въ видѣ заемнаго обязательства. Если, однакоже, эти послѣдніе случаи выдѣлить изъ категоріи такихъ случаевъ, когда заемъ представляется дѣйствительно договоромъ именно займа, то опредѣленіе его, данное этими цивилистами нашими., не можетъ не считаться соотвѣтствующимъ и постановленіямъ нашего закона. о займѣ, хотя, главнымъ образомъ, ’о займѣ уже только денегъ, вслѣдствіе того, что онъ, какъ о настоящемъ договорѣ займа, говоритъ только о займѣ денегъ, а о другихъ такихъ предметахъ, которые должны быть возвращаемы должникомъ заимодавцу того же рода не въ видѣ деиста, говоритъ только вскользь въ постановленіяхъ, имѣющихъ мѣстное значеніе. Несмотря, однакоже, на* это послѣднее обстоятельство, и въ виду того, что изъ послѣднихъ постановленій нашего закона все же возможно выведеніе заключенія о допустимости у насъ вообще, какъ предмета займа, не только денегъ, но и другихъ замѣнимыхъ вещей, опредѣленіе этого договора, данное этими цивилистами, какъ вполнѣ соотвѣтствующее сущности этого договора у насъ, не можета быть не принято къ руководству, хотя бы по отношенію опредѣленія его у насъ въ тѣхъ случаяхъ, когда онъ является дѣйствительно такимъ договоромъ по его существу, квалифицируя его въ другихъ случаяхъ уже договоромъ новаціоннымъ, какъ договоръ, заключаемый съ цѣлью погашенія имъ другого лежавшаго на должникѣ обязательства передъ кредиторомъ и долженствующ.аго замѣнить его.
Въ виду хотя и частныхъ указаній нашего закона, какъ на возможный
