ун-тах Германии и подражающих ей странах (в т. ч. России) широко развита приват-доцентура. Каждый получивший степень доктора (в России — сдавший магистерский экзамен) может, после известных формальностей, приступить к чтению лекций по любому предмету в качестве приват-доцента — не получая обычно никакого вознаграждения, кроме лекционных (см. ниже). Приват-доцентура вносит значительное оживление в преподавание и, несомненно, повышает его научный уровень. Часто более свежие научные направления, отвергаемые более заскорузлой кадровой профессурой, пробивают себе дорогу в школу только через приватдоцентов. Однако, это освежение имеет свои пределы, прежде всего в том, что приватдоцент естественно стремится поскорее добиться профессуры с ее материальными и иными благами, а для этого он должен не раздражать правящих групп и нравиться своим старшим коллегам-профессорам. Материально приват-доценты вполне в руках профессоров, благодаря системе т. н. лекционных денег. Студенты, кроме общей платы «за право учения», платят лекционный гонорар за слушаемые ими курсы в пользу преподавателя — профессора или доцента.
Предмет, обязательный для прохождения, вознаграждается, т. о., несравненно лучше, чем добавочный, а распределение предметов между преподавателями зависит от профессоров (совета факультета). Т. к. на младших курсах студентов больше, чем на старших, то начальные предметы оплачиваются выше специально научных, а профессор самого многочисленного (юридического) факультета зарабатывает в несколько раз больше филолога или ботаника.
Пополнение профессорского состава регулируется правящим классом особенно бдительно, различными методами, от прямого назначения со стороны министерства просвещения (Франция) или попечителей (Америка) до утверждения ими одного из кандидатов избранных советом профессоров. Обычным условием является обладание ученой степенью доктора (см.). Само пополнение профессуры путем избрания является одним из главных моментов т. н. университетской автономии и неизменно включается в программы либеральных партий, но на деле, в лучшем случае, ограничивается утверждением правительства. Впрочем, избрание со стороны замкнутой профессорской клики ничуть не гарантирует действительного подбора наиболее талантливых, а наоборот, порождает крайнее развитие кумовства и воспитывает в научн. молодежи подхалимство перед старшими, на что жалуются все искренние наблюдатели из самой университетской среды.
А профессор, после избрания неожиданно проявляющий нежелательную самостоятельность мысли, неизбежно тем или иным способом выживается своими же коллегами или снимается правительством. Такие случаи не редкость. Один из более нашумевших, напр., — снятие попечителями Пенейльванск. ун-та в 1915 известного экономиста Скотт Пиринга (см.). Недавно ряд американских биологов был удален законом нек-рых штатов, запрещающим преподавание теории эволюции.Студенчество. Преобладающей социальной группой в студенчестве капиталистических стран является более зажиточная часть мелкой и средней буржуазии, то «среднее сословие» (Mittelstand), к к-рому относятся средней руки торговцы, лица свободных профессий, чиновники. Дети крупной буржуазии и остатков земельной аристократии в 20 в. также обычно посещают высшие учебные заведения, но либо специально для них существующие (Оксфорд и Кембридж), либо обычные, но зато в необычном порядке.
Потратив 1—2 года на ознакомление с университетской жизнью и прослушав кое-какие разрозненные курсы, они получают в дальнейшем настоящее В. о. в путешествиях, в аристократических клубах и т. д. Заметный процент в высших школах Германии дают дети зажиточных крестьян. Дети рабочих — а тем более сами рабочие — являются единицами. Для правящей буржуазии, конечно, весьма важно обеспечить надлежащий подбор всего высшего технического персонала. Этот персонал должен в основном браться из буржуазии же — этому служит такой регулятор, как высокая стоимость обучения в высшей школе и высокая стоимость предварительной подготовки (гимназии). Самое обучение стоит студентам несколько сот (в Англии до нескольких тысяч) рублей в год. Сюда прибавляется стоимость жизни в университетском городе, где скопление большого числа студентов почти исключает для них возможность заработка. Правда, часть бедного студенчества получает стипендии (незначительный % всех студентов), но эти стипендии составляют другой регулятор подбора. Распределение стипендий зависит либо от профессоров, либо от общественных (буржуазных) учреждений, либо прямо от жертвователя. Во всех случаях стипендию получит только политически желательный студент. Не всегда, впрочем, стипендию получают беднейшие — она является скорее наградой за «успехи и доброе поведение», иногда — за происхождение (дворянское).
Качество «смены» обеспечивается не только подбором, но и дальнейшей обработкой.
Кроме учебных занятий, в этом направлении особенно действуют студенческие организации (см.). При ун-тах Англии и Америки есть замкнутые аристократические студенческие клубы. Другие, чуть более приоткрытые общества принимают и избранных из средней буржуазии. В этих обществах последние заводят связи, к-рыми потом пользуются в деловой жизни. Выгоды от таких связей для «дел» (business) открыто рекламируются университетами как притягательное средство.
Несколько иной тип организации — герм . корпорации. Средневековый ун-тет делился на «нации», основные самоуправляющиеся единицы его. Их сменили землячества — органы взаимной поддержки и защиты. Последние в Германии выродились в корпорации, географические только по названиям («Borussia» — Пруссия и т. п.), к-рые с функцией завязывания будущих служебных связей и протекций соединяют открыто кастовое воспитание в феодальном духе. Тут и третирование младших товарищей, напоминающее «цукание» российских военных училищ, и слож-
