Совалось лишь удостоверение, введенное по соображениям чисто фискального характера и выдававшееся любому лицу, не опороченному по суду. Исключение было сделано лишь для тех профессий, «в к-рых неумение сопряжено с опасностью для общества» (врачи, аптекари и проч.}. Закон о промысловом налоге 1820 еще более расширил рамки промысловой свободы. Он оставил в силе обязательную выборку промыслового свидетельства лишь для странствующих ремесленников и ввел льготный порядок для открытия промысловых заведений. Надо, однако, заметить, что указанные принципы распространялись далеко не на всю территорию Пруссии. Если области, находившиеся под властью французов, и после Венского конгресса пользовались неограниченной свободой промысла, введенной в наполеоновские времена, то в других областях, вновь присоединенных к Пруссии, сохранялись почти в полной неприкосновенности старые порядки. Попытка создать единое для всей Пруссии законодательство была сделана в 1845, но изданный в этом году промысловый устав (Gewerbeordnung) носил явные признаки реакционных настроений, охвативших в ту пору господствующие классы, и был шагом назад по отношению к мероприятиям первой четверти века. Правда, они сохранили в основном принципы охарактеризованного выше законодательства, но, идя навстречу требованиям цехов, они восстанавливали свидетельства о знании промысла для 42 профессий, в том числе для каменщиков, мельников и т. д.
Революция 1848 и предшествовавший ей сильный экономический застой породили массовое движение ремесленников, к-рые видели источник своих бедствий в быстро развивающейся промышленности. Они требовали восстановления старых цеховых привилегий^ когда прусское правительство, политически разгромив буржуазию, могло уже не считаться с нею, оно широко пошло навстречу домогательствам цеховиков. Закон 1849 внес крупнейшие изменения в промысловый устав 1845. Для открытия ремесленного заведения — и это относилось к 70 промыслам — теперь требовалось либо вступление в цех, к-рый мог на это и не согласиться, либо сдача экзамена в специальной испытательной комиссии. Для сдающих экзамен на звание мастера был установлен трехгодичный срок ученичества. Право занятия несколькими ремеслами одновременно было ограничено. Наем фабрикантами ремесленных подмастерьев допускался лишь в том случае, если они нужны были для окончательной отделки товара. Словом, победившая контр-революция, во имя успокоения многочисленного «ремесленного сословия», пыталась вновь насадить в Г. средневековые порядки. Но жизнь шла вперед, и капитализм продолжал изо дня в день подтачивать пошатнувшееся благосостояние некогда могучего германского ремесла. Его не мог уже спасти реакцион. закон 1849, и вскоре снова поднялось движение ремесленников, которое достигло своего апогея в 1860 — х годах. На этот раз ремесленники шли под лозунгом «борьбы на жизнь и смерть с этой чумой, сэтой безумной идеей свободы промысла». Но было уже слишком поздно: германский капитализм к тому времени уже представлял собою непобедимую экономическую силу, и правительству пришлось не только отклонить реакционнейшие домогательства цехов, но пойти на широкое провозглашение промысловой свободы, принципы которой были положены в основу нового промыслового устава, изданного в порядке законодательства Северо-Германского союза в 1869. С образованием империи действие его было распространено на всю Германию.
Хозяйство Германии в начале 19 в.
В начале 19 в. Г. представляла собой ярко выраженную аграрную страну. Из 24 млн. человек ее населения лишь менее четверти было сосредоточено в городах. Но и это не были по большей части города в современном смысле этого слова. Гор. население жило в условиях полунатурального быта: большинство горожан имело собственные огороды и сады как в городе, так и в его окрестностях, а для многих из них занятие сел. х-вом было основным. Подавляющее число городов Г. начала 19 в. даже в отдаленной степени не напоминало центров хозяйственной жизни, характерных для развитого торгового или промышленного капитализма. На рубеже 19 века в Пруссии числилось 1.016 городов.
Но из них лишь один Берлин насчитывал свыше 100 тысяч жителей (153 тыс.), 3 города имели свыше 50 тыс. населения каждый, 14 — свыше 10 тыс. и 37 — свыше 5 тыс.; около 400 городских поселений были городами лишь по названию: население каждого из них не превышало тысячи человек, а многие не насчитывали и 300 жителей.
Сельское хозяйство Германии отличалось крайней отсталостью. Почти повсеместно господствовало еще трехполье, а в ряде районов засевалась всего лишь половина пахотной земли. Урожаи были чрезвычайно скудны с точки зрения теперешних германских масштабов. Примерные расчеты, произведенные на основании бухгалтерских книг померанских и восточнопрусских помещиков, показывают, что урожайность в те годы была в 3—4 раза меньше, чем в современной Г. В Бранденбургской марке только лучшие хозяйства собирали в среднем за 1816—32 ржи сам 5, 2.
Попытки введения улучшенного трехполья, при к-ром значительная часть прежнего пара отводилась под кормовые травы и корнеплоды, не могли получить сколько-нибудь широкого распространения, т. к. они наталкивались на чересполосицу, на неразделенность альменд и принудительный севооборот.
Стремлениям передовых немецких агрономов начала 19 века поднять сел. х-во Г. на уровень английского т. обр. не дано было осуществиться, и первая треть века не внесла ничего существенно нового в прадедовские приемы обработки земли.
Сел. х-во Г., равно как и ее промышленность, переживали в течение долгого времени после Венского конгресса жесточайший кризис. Наполеоновские войны и контгкненталъная блокада (см.), парализовавшая морскую торговлю хлебом, повлекли за собой
