типа, пока одинокаго, въ семьѣ бѣлорусскихъ поэтовъ". М. Богдановичъ - одно изъ обычныхъ явленій, сопровождающихъ національное пробуждение народовъ: тонкая и чуткая натура, охваченная стремленіемъ вернуться къ униженному и забытому народу. "Ни одинъ сытый не можетъ такъ играть, какъ играетъ народное горе", писалъ этотъ юноша въ 1907-мъ году, въ символической легендѣ о происхожденіи поэзіи.
Въ этомъ очеркѣ я остановлюсь на четырехъ бѣлорусскихъ поэтахъ: Янкѣ Лучынѣ, Янкѣ Купалѣ, Якубѣ Коласѣ и М. Богдановичѣ. Не лишнее упомянуть, что въ братской украинской литературѣ слѣдятъ съ живымъ сочувствіемъ за процессомъ бѣлорусскаго національнаго возрожденія. Одинъ изъ львовскихъ писателей посвятилъ этому процессу довольно обширную работу (И. Святицькій, "Видроджене білоруського письменства", 1908) и привелъ въ ней нѣсколько политическихъ белорусскихъ стихотвореній, которыя по условіямъ нашей печати не могли появиться въ виленской "Нашей Нівы". Характерно, что и въ этихъ стихотвореніяхъ вовсе не обнаруживается пресловутаго "сепаратизма", который такъ неразумно и, я сказалъ бы, съ такою опасностью для государства наши націоналисты усматриваютъ во всякомъ національномъ движеніи. Содержаніе ихъ обычно для всей русской освободительной поэзіи. "Паустаньце! край ваш стогне родны, заве збауляць, як звау не раз. Паустаньце, гляньце, Божэ милы, свабоды сонца васъ заве! Крыху адваги й дружнай силы, а шчасце вечна зацьвяце!" (Встаньте! Стонетъ вашъ родной край, зоветъ спасти его, какъ звалъ не разъ. Встаньте, взгляните, Боже мой, васъ зоветъ солнце свободы. Немного отваги и дружной силы, и счастье зацвѣтетъ навѣки).
Янка Лучына ставитъ на первомъ планѣ вопросы соціальнаго положенія народа. Его сборникъ, вышедшій въ 1903-мъ году, является предзнаменованіемъ того общаго движения, которое въ 1905-мъ году разразилось грозной бурей надъ всей Россіей. И скорбь по народной темнотѣ и бѣдности, и вѣра въ громадныя силы, заложенныя въ немъ, и молодой оптимизмъ, убѣжденный, что счастье будетъ, какъ пчелкамъ въ ульѣ": все это внушаетъ Лучынѣ истинно-поэтическія нотки. Вотъ его обращения къ съверному вѣтру:
Эй ты, сиверъ, — ня дзьми!.. не патрэбенъ ты намъ,
Адъ полудня цяплу зъ тобой ходу нима!
Хоць бы разъ безъ цябе зарунець бы палямъ,
Хоць бы разъ у свой часъ адышла бы зима!
Устрапянууся бы духъ у челавѣчай грудзи,
Ды й забыли бы мы мора смутку ды й слезъ
Сцихни, сиверъ, хоць разъ, на лясохъ ня гудзи,
На далекъ акіанъ убяжи ты, марозъ!
