религія принадлежитъ уже къ тѣмъ элементамъ, которые заняты самообороною, мѣсто ею занимаемое въ жизни, какъ единичныхъ людей, такъ и общества, скорѣе уменьшается, нежели идетъ въ ширину, а участіе ея въ прогрессирующемъ воспитании общества все болѣе слабѣетъ. Но во время Сырокомли, среди цѣлей, какія себѣ ставила польская литература, быть можетъ главною было ― стремление къ созданію великаго народнаго эпоса. Въ эту-то сторону обращались преимущественно и усилія Кондратовича. Онъ мечталъ о лаврѣ историческаго поэта Литвы и Польши, и въ произведеніяхъ своихъ, относящихся къ этому роду, онъ полагалъ главныя свои заслуги. Лишь позднѣйшее время показало ошибку, какъ самого поэта, такъ и его современниковъ. Ни апотеоза прошедшаго не могла принесть тѣхъ плодовъ, какіе отъ нея ожидались, ни историческія произведенія Кондратовича не могли считаться лучшими, наиболѣе удавшимися. Его почти исключительное пристрастіе къ нимъ втеченіи извѣстнаго періода было скорѣе ошибкою въ призваніи. Дабы оцѣнить причины такихъ неуспѣховъ, мы должны возвратиться къ прерванному разсказу о его молодости и ходѣ его умственнаго развитія.
Въ обществѣ культурномъ и жившемъ жизнью историческою, всегда накопляется немалое количество матеріала эпическаго, но лежитъ онъ въ скрытомъ состояніи. Онъ выдѣляется, какъ и пары въ атмосферѣ сгущаются и обращаются въ дождь или снѣгъ - при особыхъ условіяхъ. Подобное выдѣленіе оказывается обильнымъ преимущественно вслѣдъ за великими катастрофами, послѣ большихъ перемѣнъ, а особенно — политическихъ разгромовъ, когда внезапно становятся лицомъ къ лицу двѣ взаимно-враждебныя цивилизации, как будто два воз-
