За нимъ! За нимъ! Иной дороги нѣтъ ей.
Молчатъ попрежнему ея уста.
Ея коричневая нагота
Едва закрыта зеленью безцвѣтной.
Льнетъ поцѣлуемъ къ старческой рукѣ,
Не зная, что въ смущенномъ старикѣ,
Какой восторгъ зажегся въ дряхлой плоти,
Зажегся — и зажженный не затихъ!
Ведетъ къ себѣ, какъ милую — женихъ,
И въ строгомъ домѣ, въ медленной работѣ
Все съ нимъ она, и вмѣстѣ въ этотъ вечеръ
Имъ въ небѣ вспыхнули святыя свѣчи.
Цвѣты ночей, раскрывшіеся въ небѣ,
Благословите близкія сердца!
Струите благовонья безъ конца,
Вы, озаряющіе каждый стебель,
Вы, спящіе въ глуши безвѣстныхъ странъ,
Предвѣстія несоздаиныхъ сѣмянъ!
Таинственныя залы были въ замкѣ.
Отъ нихъ ключи хозяинъ лишь берегъ.
Но вотъ забытый зазвенѣлъ замокъ,
Открыта дверь ему и чужестранкѣ,
Луна блеститъ на зыби стѣнъ зеркальныхъ,
И льется музыка псалмовъ вѣнчальныхъ.
За ним! За ним! Иной дороги нет ей.
Молчат по-прежнему её уста.
Её коричневая нагота
Едва закрыта зеленью бесцветной.
Льнет поцелуем к старческой руке,
Не зная, что в смущенном старике,
Какой восторг зажегся в дряхлой плоти,
Зажегся — и зажженный не затих!
Ведет к себе, как милую — жених,
И в строгом доме, в медленной работе
Все с ним она, и вместе в этот вечер
Им в небе вспыхнули святые свечи.
Цветы ночей, раскрывшиеся в небе,
Благословите близкие сердца!
Струите благовонья без конца,
Вы, озаряющие каждый стебель,
Вы, спящие в глуши безвестных стран,
Предвестия несоздаиных семян!
Таинственные залы были в замке.
От них ключи хозяин лишь берег.
Но вот забытый зазвенел замок,
Открыта дверь ему и чужестранке,
Луна блестит на зыби стен зеркальных,
И льется музыка псалмов венчальных.
