Движеніе на улицѣ утихало мало-по-малу, а она все еще не могла заснуть, раздраженная этимъ полупокоемъ большихъ городовъ.
Она привыкла къ тому невозмутимому, глубокому сну полей, который приводитъ въ оцѣпенѣніе все—людей, животныхъ и растенія, теперь же она чувствовала вокругъ себя какую-то затаенную суету. Почти неуловимые голоса доносились до нея, какъ будто изъ самой гостиницы. Иногда скрипѣлъ полъ, затворялась дверь, раздавался звонокъ.
Вдругъ, около двухъ часовъ ночи, когда она только-что начинала засыпать, въ сосѣднемъ номерѣ закричала женщина; Жанна быстро вскочила на постели; потомъ ей послышался смѣхъ мужчины.
Но мало-по-малу мысль о Полѣ овладѣла ею, и на разсвѣтѣ она была уже одѣта.
Онъ жилъ въ улицѣ Соважъ, въ Сите. Она захотѣла идти пѣшкомъ изъ экономіи, помня наставленія Розаліи. День былъ прекрасный, слегка морозный; на улицахъ было уже сильное движеніе. Она шла какъ можно скорѣе по указанной улицѣ, въ концѣ которой должна была повернуть направо, потомъ налѣво, затѣмъ, дойдя до площади, опять освѣдомиться о дорогѣ. Площади она не нашла и стала распрашивать булочника, который указалъ ей другой путь. Она пошла снова, заблудилась, опять распрашивала куда ей идти, к наконецъ совсѣмъ растерялась и пошла на-угадъ. Думая уже нанять извозчика, она замѣтила Сену, и пошла по набережной.
Приблизительно черезъ часъ, она входила въ улицу Соважъ, похожую на грязный переулокъ. Она остановилась у двери, не въ силахъ сдѣлать болѣе ни шага.
Пулэ былъ здѣсь, въ этомъ домѣ!
Она чувствовала, какъ дрожали ея руки и ноги; нако-
