нихъ во мракѣ ремеслъ, почитаемыхъ самыми низкими, а при надобности извлекаютъ ихъ оттуда и тѣмъ ярче бываетъ ихъ блескъ. Нѣчто подобное, хотя и въ незначительномъ дѣлѣ, проявилъ также булочникъ Чисти, заставивъ своимъ умомъ обратить на себя вниманіе извѣстнаго Джери Спина, Новелла объ Ореттѣ, которая была женою Спины, привела мнѣ на память и эту. Я передамъ вамъ ее вкратцѣ.
Еще при папѣ Бонифаціи, при которомъ Джери Спина достигъ высшихъ должностей, во Флоренцію было отправлено нѣсколько знатныхъ пословъ по какой-то важной надобности. Они остановились въ домѣ Джери, который и велъ съ ними совѣщанія о папскихъ дѣлахъ. Почему-то такъ вышло, что Джери чуть не каждое утро отправлялся съ этими послами пѣшкомъ къ церкви Санта Марія Угги. Чисти имѣлъ тутъ свою пекарню, гдѣ лично занимался своимъ ремесломъ. Хотя Фортуна и дала ему въ удѣлъ довольно низкое занятіе, однако, настолько оказалась благосклонной, что онъ сталъ очень богатымъ человѣкомъ; не желая мѣнять свое занятіе ни на какое другое, онъ жилъ припѣваючи, имѣя всегда, между прочими благами, наилучшія бѣлыя и красныя вина, славившіяся во Флоренціи или окрестностяхъ.
Видя, что каждое утро мимо его дверей проходитъ Джери съ папскими послами и что погода очень жаркая, онъ подумалъ, что было бы очень любезно съ его стороны предложить имъ выпить бѣлаго винца; но, вспомнивъ о своемъ званіи и о званіи Джери, онъ рѣшилъ, что нехорошо навязываться съ такимъ приглашеніемъ, и сталъ обдумывать способъ, какъ бы заставить Джери самого напроситься на это. Чисти всегда носилъ бѣлоснѣжную куртку и чисто вымытый передникъ, казался, поэтому скорѣе мельникомъ, чѣмъ булочникомъ, и каждое утро, въ тотъ часъ, когда долженъ былъ пройти Джери съ послами, онъ велѣлъ приносить къ своей двери новенькій луженый кувшинъ со свѣжей водой, маленькій новый болонскій боченочекъ съ благороднѣйшимъ бѣлымъ виномъ и два стаканчика, которые казались серебряными, до того они были чисты. Расположившись поудобнѣе, онъ, раза два сплюнувъ, принимался тянуть свое винцо такъ аппетитно, что всякому до смерти захотѣлось бы попробовать. Джери молча смотрѣлъ на него разъ и другой, но на третье утро спросилъ:
— Что это такое, Чисти? Вкусно?
Чисти, быстро поднявшись, отвѣтилъ:
— Да, сударь, но я не могу вамъ, какъ слѣдуетъ, опредѣлить, пока вы не отвѣдаете сами.
Подѣйствовалъ ли на Джери зной, или онъ утомился болѣе обыкновеннаго, или, быть можетъ, заманчивая манера пить, усвоенная Чисти, возбудила въ немъ жажду, — во всякомъ случаѣ онъ, улыбаясь, обратился къ посламъ и промолвилъ:
— Господа, намъ слѣдуетъ попробовать вина у этого почтеннаго человѣка; можетъ быть, оно такое, что мы и не раскаемся!
И онъ подошелъ къ Чисти вмѣстѣ съ послами. Тотъ немедленно велѣлъ принести отличнѣйшую скамейку изъ булочной и пригласилъ ихъ сѣсть, а своимъ слугамъ, которые принялись мыть первымъ дѣломъ стаканы, промолвилъ:
— Ступайте, друзья мои, предоставьте эту работу мнѣ: я съ ней умѣю справляться не хуже, чѣмъ сажать хлѣбы, и не ждите, что вамъ удастся поживиться хотя каплей.
