Смокъ, который теперь уже спустился на палубу и стоялъ возлѣ меня, сталъ многозначительно посмѣиваться.
— Вотъ такъ штука! — хихикнулъ онъ.
— Въ чемъ дѣло? — спросилъ я.
Онъ снова хихикнулъ.
— Развѣ вы не видите, что тамъ на кормѣ, на днѣ? Пусть я никогда не застрѣлю ни одного котика, если это не женщина!
Я пристально вглядывался, но тутъ со всѣхъ сторонъ раздались восклицанія. Въ лодкѣ, дѣйствительно, было четверо мужчинъ и одна женщина. Мы всѣ пришли въ страшное возбужденіе, за исключеніемъ Волка Ларсена, который, очевидно, былъ очень разочарованъ, что это была не ожидаемая лодка съ его двумя жертвами.
Мы убрали кое-какіе паруса, повернули поперекъ вѣтра и остановились. Нѣсколько ударовъ веселъ, и лодка пристала къ борту.
Я внимательно взглянулъ на женщину: она была одѣта въ длинное пальто, ибо утро было сырое, и я могъ видѣть только ея лицо и густыя пряди свѣтлокаштановыхъ волосъ, выбивавшіяся изъ-подъ морской фуражки, которой была покрыта ея голова. У нея были большіе, каріе и блестящіе глаза, выразительный ротъ и тонкія черты лица, хотя отъ солнца и рѣзкаго вѣтра кожа на немъ была совершенно красная.
Она мнѣ показалась существомъ изъ другого міра. Меня потянуло къ ней, какъ голоднаго къ хлѣбу — вѣдь я давно уже не видѣлъ женщины. Я почти оцѣпенѣлъ отъ изумленія. Я совершенно
