двойнымъ открытіемъ, но я постарался отвѣтить какъ можно спокойнѣе.
— Все обойдется, миссъ Брюстеръ. Повѣрьте мнѣ, что все уладится.
Она ответила мнѣ благодарной улыбкой и стала спускаться въ каюту.
Я долгое время стоялъ на томъ мѣстѣ, гдѣ она оставила меня. Я чувствовалъ настойчивую потребность разобраться въ себѣ и сообразить все значеніе неожиданно произошедшей во мнѣ перемѣны. Ко мнѣ пришла, наконецъ, любовь; пришла тогда, когда я меньше всего ее ждалъ и при самыхъ неблагопріятныхъ обстоятельствахъ. Моя философія, конечно, всегда признавала неизбѣжность любовнаго призыва, и это должно было случиться рано или поздно; но благодаря тому, что я все свое время посвящалъ только книгамъ, любовь застала меня врасплохъ и неподготовленнымъ къ ней. Модъ Брюстеръ! Я вспомнилъ ея первый томикъ, лежавшій на моемъ письменномъ столѣ и затѣмъ цѣлый рядъ маленькихъ томиковъ на полкѣ въ моей библіотекѣ. Какъ я радостно привѣтствовалъ появленіе каждаго изъ нихъ! но теперь ихъ мѣсто было въ моемъ сердцѣ.
Въ моемъ сердцѣ? Мнѣ это вдругъ показалось невѣроятнымъ. Я постарался взглянуть на самого себя со стороны. Возможно ли, чтобы Гёмфри Ванъ-Вейденъ, «холодная рыба», «безчувственное чудовище» и «аналитическій демонъ», какъ меня называлъ Фурусэтъ, возможно ли, чтобы онъ былъ влюблеыъ? И затѣмъ, безъ всякой послѣдовательности мысли, я вдругъ почему-то вспомнилъ ма-
