Она посмотрѣла мнѣ прямо въ глаза.
— Вы чувствуете себя хорошо?
— Лучше, чѣмъ когда бы то ни было. Мы поговорили еще немного и она ушла. — Спокойной ночи, Модъ, — сказалъ я.
— Спокойной ночи, Гёмфри, — отвѣтила она.
Мы впервые называли другъ друга по именамъ, но это вышло какъ-то незамѣтно для насъ самихъ и вполнѣ естественно. Я бы могъ обнять ее и притянуть къ себѣ; въ томъ мірѣ, гдѣ мы раньше жили, я бы, навѣрное, такъ и поступилъ. Но я этого не сдѣлалъ. Только оставшись одинъ въ своей хижинѣ, я почувствовалъ, что что-то вдругъ сблизило насъ, что-то такое, чего не было раньше.
Я проснулся съ какимъ-то страннымъ чувствомъ, словно вокругъ меня чего-то недоставало. Но когда я окончательно проснулся, я понялъ, что недоставало вѣтра.
За нѣсколько мѣсяцевъ это была первая ночь, которую я проводилъ подъ крышей, и теперь я лежалъ нѣжась подъ теплымъ одѣяломъ, размышляя о странномъ впечатлѣніи, которое произвело на меня отсутсгвіе вѣтра, и наслаждался сознаніемъ того, что я лежу на матрацѣ, сдѣланномъ руками Модъ. Когда я одѣлся и открылъ дверь, волны все еще съ шумомъ бились о берегъ. Но утро было ясное и солнце ярко свѣтило. Я спалъ долго и теперь чувствовалъ необыкновенный приливъ энергіи и, какъ подобало жителю острова Старанія, жалѣлъ о потерянномъ времени.
