— О жратвѣ, — докончилъ онъ сентенціозно.
— И еще… о
— И еще о жратвѣ. О большемъ аппетитѣ и о большей возможности удовлетворить его. — Его голосъ звучалъ жестко. Въ немъ не было больше насмѣшки. — Они мечтаютъ объ удачной охотѣ, которая дастъ имъ больше денегъ, о томъ, чтобы сдѣлаться боцманами, о томъ, чтобы разбогатѣть, словомъ, о томъ, чтобы стать въ такія условія, при которыхх имъ можно будетъ сдѣлать своихъ ближнихъ своею добычею, о томъ, чтобы цѣлую ночь спать, хорошо ѣсть и чтобы кто-нибудь дѣлалъ за нихъ грязную работу. Вы и я то же, что и они. Разницы нѣтъ между нами, кромѣ той, что мы ѣли больше и лучше. Я ѣмъ теперь ихъ и васъ. Но прежде вы ѣли больше, чѣмъ я. Вы спали на мягкихъ постеляхъ, носили тонкое бѣлье и ѣли вкусныя блюда. Кто сдѣлалъ тѣ постели, то бѣлье и тѣ блюда? Не вы же! Вы никогда ничего не заработали въ потѣ лица. Вы жили на деньги, которыя добылъ вашъ отецъ. Вы точно фрегатъ-птица, которая кидается на баклановъ и отнимаетъ у нихъ рыбу, которую тѣ выловили. Вы одинъ изъ тѣхъ людей, которые сдѣлали то, что они называютъ правительствомъ, которые являются хозяевами надъ всѣми другими людьми и ѣдятъ пищу, добытую другими людьми, которые сами хотѣли бы съѣсть ее. Вы носите теплыя одежды. Они сдѣлали эти одежды, но сами дрожатъ въ отрепьяхъ и просятъ работы у васъ, у вашего адвоката или управлющаго, который тоже за деньги управляетъ вашими дѣлами.
