И сколько было у жены любовниковъ! Онъ зналъ и не показывалъ, что знаетъ.
Теперь нѣтъ и осадка. Онъ все простилъ. И жена стала ласковѣй, какъ узнала, что мужъ получитъ наконецъ пассажирскій пароходъ... Семья будетъ жить лучше.
— И вдругъ нищія! — прошепталъ Никифоръ Андреевичъ. — Нищія! — въ ужасѣ повторилъ онъ, представивъ положеніе семьи, если...
«И какъ онъ безпомощенъ... И какъ онъ беззащитенъ!»
Словно бы только теперь, передъ явной опасностью, онъ вдругъ прозрѣлъ, что въ глазахъ начальства онъ только исправный капитанъ, а не человѣкъ.
Заболѣй онъ — черезъ шесть мѣсяцевъ уволятъ. Состаришься — убирайся вонъ и живи, какъ знаешь. Умри — семьѣ ни гроша пенсіи. Погибни въ морѣ — семья моряка, проплававшаго двадцать семь лѣтъ, нищая!
«Безсовѣстные! Безсердечные!» — подумалъ Никифоръ Андреевичъ и спустился съ мостика, попрежнему не понимая, что дѣлаетъ людей безсовѣстными и безсердечными.
4.
— Первый свистокъ! — приказалъ капитанъ первому помощнику.
— Есть! — неувѣренно и смущенно проговорилъ статный красивый молодой брюнетъ въ щегольской тужуркѣ и высокихъ сапогахъ.
И, стараясь скрыть передъ капитаномъ чувство жут-
