Надежный мысъ (мысъ Доброй Надежды). Денъ въ шестьдесятъ переходъ разсчитывали, потому и запасу всякаго много брали. Какъ услышалъ про это самое Васька Пернатый — на немъ лица нѣтъ. Ходитъ по клиперу какъ бы въ потерѣ чувствъ. И исхудалъ же онъ за это время — страсть... Было ему тогда этакъ годовъ тридцать, не больше, а съ виду въ родѣ старика оказываетъ... Однако, до капитана не доходилъ... Боялся, видно, линьковъ... Онъ не очень-то ихъ обожалъ... Съ умомъ человѣкъ былъ, и хотя тихій, а обидчистый... Ладно. Стоимъ это мы въ Портограндахъ (Порто-Гранде) четвертый день, грузимъ уголь, быковъ, свиней, утокъ и курей принимаемъ, у араповъ апельсины покупаемъ, лакомимся, значитъ, какъ вдругъ утромъ перекличка, а Васьки Пернатаго нѣтъ...
— Сбѣжалъ? — нетерпѣливо спросилъ одинъ изъ слушателей.
— А ты слушай, тогда и узнаешь! — недовольно проговорилъ Аришкинъ. — А то: «сбѣжалъ»! А можетъ} и не сбѣжалъ...
— Такъ куда-жь онъ дѣлся?
Аришкинъ нѣсколько секундъ помолчалъ, словно бы желая, какъ опытный разсказчикъ, усилить вниманіе своей аудиторіи, и продожалъ:
3.
— Старшій офицеръ, какъ узналъ, что Пернатый въ нѣтчикахъ, очень даже осатанѣлъ. «Мы, говоритъ, его, подлаго, сыщемъ. Онъ безпремѣнно отъ службы удрать хочетъ. Бѣглымъ «мигрантомъ» сдѣлаться. Я покажу ему «мигранта»!.. Совсѣмъ безъ терпѣнья человѣкъ былъ старшій офицеръ... Не смозговалъ того,
