ленный и чистенькій человѣчекъ со смышленымъ лицомъ и тѣмъ особеннымъ „скромнымъ“ апломбомъ, какой иногда усвоиваютъ себѣ очень большіе финансовые тузы, можетъ исповѣдовать, послѣ Іеговы, одного только бога Меркурія, но ужь никакъ не бога Марса.
Появился онъ на дворѣ главной квартиры около часу дня, куда къ этому времени обыкновенно сходились всѣ лица свиты, штаба и офицеры конвоя къ раннему обѣду. Фигурка новопріѣзжаго, конечно, сейчасъ же была замѣчена. Пошли у насъ между собою разспросы и оcвѣдомленія: кто, что́, зачѣмъ и по какому случаю?
Оказалось, что это знаменитый Соломонъ Соломоновичъ, одинъ изъ важныхъ тузовъ златоковательнаго міра, прибывшій сюда съ блистательно важными предложеніями, которыя должны были обезпечить устройство нашего тыла и правильность подвозовъ, и эвакуацію, и еще, и еще что-то…
Разумѣется, многое при этомъ и присочиняли, и прибавляли, и варьировали, — все это, какъ водится; но всѣ были увѣ-
ленный и чистенький человечек со смышленым лицом и тем особенным „скромным“ апломбом, какой иногда усваивают себе очень большие финансовые тузы, может исповедовать, после Иеговы, одного только бога Меркурия, но уж никак не бога Марса.
Появился он на дворе главной квартиры около часу дня, куда к этому времени обыкновенно сходились все лица свиты, штаба и офицеры конвоя к раннему обеду. Фигурка новоприезжего, конечно, сейчас же была замечена. Пошли у нас между собою расспросы и оcведомления: кто, что, зачем и по какому случаю?
Оказалось, что это знаменитый Соломон Соломонович, один из важных тузов златоковательного мира, прибывший сюда с блистательно важными предложениями, которые должны были обеспечить устройство нашего тыла и правильность подвозов, и эвакуацию, и еще, и еще что-то…
Разумеется, многое при этом и присочиняли, и прибавляли, и варьировали, — всё это, как водится; но все были уве-
