— Нашего почтеннаго гостя зовутъ Соломонъ Соломоновичъ, поправилъ ротмистръ М—атовъ.
— Виноватъ, извинился обмолвившійся офицеръ: — трудно сразу запомнить, знаете…
— Ну, и зачэмъ вамъ трудитьсе запоминать! — снисходительно и скромно замѣтилъ Соломонъ Соломоновичъ: — я вамъ скажу, какъ гораздо легхче: зовить меня просто ваше первосходит… то-естъ, превосходительство, поправилъ онъ свою юдаическую обмолвку.
Я такъ и уткнулся въ тарелку, чтобы не расхохотаться, и боюсь поднять глаза на другихъ, потому — напередъ знаю, что не выдержу; а только искоса мелькомъ вижу, съ какимъ уморительнымъ недоумѣніемъ иные вытаращились на Соломона и даже рты разинули, другіе же морщатся и кусаютъ себѣ губы, удерживаясь отъ смѣха.
— Господа, не угодно ли вамъ звать его превосходительство „его превосходительствомъ“, съ серьезнымъ и какъ бы
— Нашего почтенного гостя зовут Соломон Соломонович, — поправил ротмистр М—атов.
— Виноват, — извинился обмолвившийся офицер: — трудно сразу запомнить, знаете…
— Ну, и зачэм вам трудитьсе запоминать! — снисходительно и скромно заметил Соломон Соломонович: — я вам скажу, как гораздо легхче: зовить меня просто ваше первосходит… то ест, превосходительство, поправил он свою юдаическую обмолвку.
Я так и уткнулся в тарелку, чтобы не расхохотаться, и боюсь поднять глаза на других, потому — наперед знаю, что не выдержу; а только искоса мельком вижу, с каким уморительным недоумением иные вытаращились на Соломона и даже рты разинули, другие же морщатся и кусают себе губы, удерживаясь от смеха.
— Господа, не угодно ли вам звать его превосходительство „его превосходительством“, — с серьезным и как бы
