полскаго побѣждены, а протчіи подъ Боровицею примирилися, 1637 году, декабря 6 дня.
1638 року вскорѣ Поляки, гетмана Павлюка поймавъ, въ Варшавѣ голову отксѣкли и на палю взбили. Видя же козаки; что Ляхи умыслили ихъ всѣхъ выгубить, знову поставили межъ собою гетмана Острани́цю, придавши къ въ нему помощь козака Гу́ню, и въ степу, надъ рѣкою Старицею, войною Ляховъ побѣдили, где уже Ляхи, миръ учинивши съ козаками, присягли, что не будутъ волностей ихъ нарушать и не мститимутся. Но потомъ, присягу зломивши, Острани́цю и Гуню убили въ Варшавѣ, а Кизима[1] сотника кіевскаго съ сыномъ его на пали взбили и многихъ знатныхъ четвертовали, а иннихъ на гака́хъ вѣшали. И зъ того времени всякую свободу козакамъ отняли и тяжкіе и вымыслные подати наложили необычно, церкви и обряды церковные жидамъ запродали, дѣтей козачихъ въ котлахъ варили, жонка́мъ перси деревомъ вытискали, и протчая, и протчая.
Въ томъ же року 1638 собралися были козаки съ Полторакожу́хомъ гетма́номъ на Ме́рлѣ, но тамъ разбѣглися, послышавши о приходѣ князя Вышневецкаго. Однакожъ тогда и безъ войны Поляковъ многое число погибло отъ жестокихъ морозовъ.
Гетма́нъ коронный Конецполскій, опасаючися, чтобы козаки не собралися на Запорожьѣ для по́мсты, устроилъ надъ порогомъ городъ Кодакъ и осадилъ Нѣмцами полскими для поскромленія козаковъ. При которомъ гетманѣ Конецполскомъ, подъ бытность его само́го въ Кодаку́, и Зѣновій Михайловъ сынъ Хмелницкій съ протчими козаками найдовался, и на вопросъ гетманскій: „Угоденъ ли же вамъ, козакамъ, Кодакъ сей?“ отвѣтствовалъ полатынѣ, что ничего рукою человѣческою сотвореннаго нѣтъ, жебы не могло быть разорено.
1640 року былъ еще гетма́нъ козацкій Булю́къ, на которомъ Ляхи гетманство запорожское окончивши, наслали козакамъ, вмѣсто гетмана, комисаровъ и вождовъ своея лядскія державы, породы и вѣры, которые, для своего зыску и прихотей, такъ были козаковъ утѣснили, яко ле́дво кто имѣлъ что либо свое собственное въ дому, опрочъ жены, якъ и сами описали.
Между симъ имѣлъ Зѣновій Хмелницкій землю Суботовъ, отцу его Михайлѣ отъ вышпомянутого Даниловича, старосты чигиринскаго, наданную, и за поворотомъ отъ короля, въ надѣю службы отческой, въ которой на войнѣ отъ Турковъ и убитъ, также и для своихъ услугъ, на означенной землѣ поселилъ людей, чему подстаростій чаплинскій позавидѣвши, обнесъ старостѣ чигиринскому, „недостоитъ де простому козаку въ слободѣ селитися“,[2] и потому староста оную слободу отнялъ у Хмелницкого и далъ Чаплинскому во владѣніе 1647 року. И за тое Хмелницкій, оскорбився зѣло, сказалъ: „Еще де козацкая мати не уме́рла; не все и Чаплинскій забралъ, когда еще есть шабля въ рукахъ“. А Чаплинскій, сіе послышавши, Хмелниц-
полского побеждены, а протчии под Боровицею примирилися, 1637 году, декабря 6 дня.
1638 року вскоре Поляки, гетмана Павлюка поймав, в Варшаве голову отксекли и на палю взбили. Видя же козаки; что Ляхи умыслили их всех выгубить, знову поставили меж собою гетмана Острани́цю, придавши к в нему помощь козака Гу́ню, и в степу, над рекою Старицею, войною Ляхов победили, где уже Ляхи, мир учинивши с козаками, присягли, что не будут волностей их нарушать и не мститимутся. Но потом, присягу зломивши, Острани́цю и Гуню убили в Варшаве, а Кизима[1] сотника киевского с сыном его на пали взбили и многих знатных четвертовали, а инних на гака́х вешали. И з того времени всякую свободу козакам отняли и тяжкие и вымыслные подати наложили необычно, церкви и обряды церковные жидам запродали, детей козачих в котлах варили, жонка́м перси деревом вытискали, и протчая, и протчая.
В том же року 1638 собралися были козаки с Полторакожу́хом гетма́ном на Ме́рле, но там разбеглися, послышавши о приходе князя Вышневецкого. Однакож тогда и без войны Поляков многое число погибло от жестоких морозов.
Гетма́н коронный Конецполский, опасаючися, чтобы козаки не собралися на Запорожье для по́мсты, устроил над порогом город Кодак и осадил Немцами полскими для поскромления козаков. При котором гетмане Конецполском, под бытность его само́го в Кодаку́, и Зеновий Михайлов сын Хмелницкий с протчими козаками найдовался, и на вопрос гетманский: „Угоден ли же вам, козакам, Кодак сей?“ ответствовал полатыне, что ничего рукою человеческою сотворенного нет, жебы не могло быть разорено.
1640 року был еще гетма́н козацкий Булю́к, на котором Ляхи гетманство запорожское окончивши, наслали козакам, вместо гетмана, комисаров и вождов своея лядские державы, породы и веры, которые, для своего зыску и прихотей, так были козаков утеснили, яко ле́дво кто имел что либо свое собственное в дому, опроч жены, як и сами описали.
Между сим имел Зеновий Хмелницкий землю Суботов, отцу его Михайле от вышпомянутого Даниловича, старосты чигиринского, наданную, и за поворотом от короля, в надею службы отческой, в которой на войне от Турков и убит, также и для своих услуг, на означенной земле поселил людей, чему подстаростий чаплинский позавидевши, обнес старосте чигиринскому, „недостоит де простому козаку в слободе селитися“,[2] и потому староста оную слободу отнял у Хмелницкого и дал Чаплинскому во владение 1647 року. И за тое Хмелницкий, оскорбився зело, сказал: „Еще де козацкая мати не уме́рла; не всё и Чаплинский забрал, когда еще есть шабля в руках“. А Чаплинский, сие послышавши, Хмелниц-
