шее,—такое хорошее, что никому и въ голову не приходило его въ чемъ-нибудь измѣнить,—ни у кого не являлось желанія чѣмъ-нибудь его украсить.
Но жизнь человѣческая, какъ говорится, не прямоѣзжая ровная, гладкая дорога. Охъ, сколько рытвинъ, пропастей и всякихъ напастей!
И вотъ по Украйнѣ стали носиться недобрые слухи, а что еще и того хуже, стали твориться недобрыя дѣла. Чѣмъ цвѣтокъ душистѣе и свѣжѣе, тѣмъ быстрѣе протягиваются руки къ цвѣтку, и «за его прелесть срываютъ его»,—хороша была Украйна и вотъ татары и прочіе разные враги льнули къ ней и раздирали ее, соперничая другъ съ дружкою въ обманѣ, ненасытности и предательствѣ.
Много было кровавыхъ, грозныхъ сѣчъ, трудныхъ переворотовъ, печальныхъ и ужасныхъ событій,—о нихъ долго бы разсказывать.
При Богданѣ Хмельницкомъ,—я надѣюсь, что вы всѣ слыхали и знаете хоть немножко, что за гетманъ былъ Богданъ Хмельницкій?—при Богданѣ Хмельницкомъ Украйна какъ-будто пріотдохнула, но послѣ его смерти такія смуты опять наступили, такія бѣды, что, говорятъ, тогда самые грозные глаза плакали и самыя мудрыя головы кружились.
Народъ украинскій раздѣлился на партіи: кто стоялъ за великоросовъ, кто за поляковъ, кто за дружбу съ татарами. Какъ всегда почти, къ сожалѣнію, бываетъ, къ общимъ дѣламъ примѣшались частныя дѣлишки, возникли ссоры, распри и въ концѣ концовъ вышло по пословицѣ: запрягли то и прямо, да поѣхали криво.
шее, — такое хорошее, что никому и в голову не приходило его в чём-нибудь изменить, — ни у кого не являлось желания чем-нибудь его украсить.
Но жизнь человеческая, как говорится, не прямоезжая ровная, гладкая дорога. Ох, сколько рытвин, пропастей и всяких напастей!
И вот по Украйне стали носиться недобрые слухи, а что еще и того хуже, стали твориться недобрые дела. Чем цветок душистее и свежее, тем быстрее протягиваются руки к цветку, и «за его прелесть срывают его», — хороша была Украйна и вот татары и прочие разные враги льнули к ней и раздирали ее, соперничая друг с дружкою в обмане, ненасытности и предательстве.
Много было кровавых, грозных сечь, трудных переворотов, печальных и ужасных событий, — о них долго бы рассказывать.
При Богдане Хмельницком, — я надеюсь, что вы все слыхали и знаете хоть немножко, что за гетман был Богдан Хмельницкий? — при Богдане Хмельницком Украйна как будто приотдохнула, но после его смерти такие смуты опять наступили, такие беды, что, говорят, тогда самые грозные глаза плакали и самые мудрые головы кружились.
Народ украинский разделился на партии: кто стоял за великоросов, кто за поляков, кто за дружбу с татарами. Как всегда почти, к сожалению, бывает, к общим делам примешались частные делишки, возникли ссоры, распри и в конце концов вышло по пословице: запрягли то и прямо, да поехали криво.
Разъ ввечеру собрались гости у Данила Чабана. Вечеръ былъ тихій, темный,—гости были задумчивы и смирны,—хозяева не хлопотливы и не веселы. Больше мѣнялись взглядами, чѣмъ словами. Всѣхъ, кажется, занимали однѣ и тѣ же мысли, всѣхъ тяготили
Раз ввечеру собрались гости у Данила Чабана. Вечер был тихий, темный, — гости были задумчивы и смирны, — хозяева не хлопотливы и не веселы. Больше менялись взглядами, чем словами. Всех, кажется, занимали одни и те же мысли, всех тяготили
