несовмѣстна съ сею жизнію; и я понуждаюсь предложить тебѣ на сей предметъ нѣсколько руководительныхъ замѣчаній.
а) Знай, что какъ Богъ есть внѣ всѣхъ чувствъ и всего чувственнаго, внѣ всякаго вида, цвѣта, мѣры и мѣста, есть совершенно безъо́бразенъ и безвиденъ, и хотя вездѣ есть, но есть превыше всего; то Онъ есть и внѣ всякаго воображенія. „Никакое воображеніе не имѣетъ мѣста въ отношеніи къ Богу; ибо Онъ есть выше всякаго помышленія и пребываетъ превыше всего“ (Игн. и Калл. гл. 65, къ концу въ Доброт.). Отсюда само собою слѣдуетъ, что воображеніе есть такая сила души, которая, по природѣ своей, не имѣетъ способности пребывать въ области единенія съ Богомъ.
б) Знай, что и люциферъ первый изъ ангеловъ, будучи прежде выше всякаго неразумнаго воображенія и внѣ всякаго вида, цвѣта и чувства, какъ умъ мысленный, невещественный, безвидный и безтѣлесный, когда потомъ возмечталъ и наполнилъ умъ свой образами равенства Богу, ниспалъ отъ онаго безвиднаго, безо́бразнаго, безстрастнаго и простаго безвеществія ума, въ это многовидное, многосоставное и дебелое воображеніе, какъ полагаютъ многіе богословы, и такимъ образомъ изъ ангела безвиднаго, безвещественнаго и безстрастнаго сдѣлался діаволомъ, нѣкако вещественнымъ, многовиднымъ и страстнымъ. Но какимъ сталъ онъ, такимъ же сдѣлались и слуги его, всѣ демоны, о чемъ у Григорія Синаита читаемъ слѣдующее сужденіе: „Были нѣкогда и они умами, но ниспадши отъ онаго безвеществія и тонкости, возъимѣли вещественную нѣкую дебелость, отѣлесняясь каждый соотвѣтственно своему чину, степени и дѣйствіямъ, окачествовавшимъ его. Вслѣдствіе сего и они, подобно людямъ, потерявъ ангельскую сладость, лишились божественнаго наслажденія и осужде-
