каго писателя, его воспитаніе, наконецъ его переписка — опровергаютъ это обвиненіе.
Дѣйствительно ли Гоголь могъ остаться, такъ чуждымъ народной жизни, какъ полагалъ Кулишъ?
Семья Гоголя — была «средней руки малорусская панская семья, вышедшая изъ родовъ казачьей старшины и духовенства, по своему прошлому и настоящему скорѣе буржуазная, чѣмъ аристократическая», какъ мѣтко охарактеризовалъ её новѣйшій біографъ Гоголя[1].
Литературныя и общественныя движенія Европы въ концѣ XVIII ст. не затронули этой среды; мирно прозябая въ своемъ углу, не зная ни вольтеріанскаго вольнодумства, ни масонскаго исканія правды, не производя общественныхъ дѣятелей въ родѣ Новикова или Радищева, — эта среда мирно покоилась почти до половины XIX столѣтія въ объятіяхъ старой семинарской образованности, завѣщанной XVII-мъ вѣкомъ. Въ такой средѣ вѣрно и свято чтутся и хранятся старыя традиціи, въ томъ числѣ и — литературныя. Остановимся на нихъ.
Одинъ изъ предковъ Гоголя, Танскій былъ извѣстенъ, какъ авторъ интерлюдій и пользовался славой Мольера у современниковъ. Этотъ родъ литературныхъ произведеній былъ любимымъ и популярнымъ въ Малороссіи. Онъ перешелъ и въ кукольный театръ — въ вертепное представленіе, даваемое кое-гдѣ и донынѣ на праздникъ Рождества Христова. Школьная драма не обходилась безъ интерлюдій. Въ нихъ выводились на сцену лица изъ простонародья и, что особенно важно — говорили не на литературномъ славянороссійскомъ языкѣ, а на простонародномъ, малорусскомъ, понятномъ всѣмъ слушателямъ.
Любимыми типами въ интерлюдіяхъ были: простоватый мужикъ, въ родѣ Солопія Черевика изъ «Сорочинской ярмарки»; школьникъ-семинаристъ, по малорусски дякъ или, какъ шутливо именовали его авторы сатиръ — «пиворѣзъ»; отбившись отъ
- ↑ Н. Коробка, Ж. М. Н. Пр. 1902, февр.
кого писателя, его воспитание, наконец его переписка — опровергают это обвинение.
Действительно ли Гоголь мог остаться, так чуждым народной жизни, как полагал Кулиш?
Семья Гоголя — была «средней руки малорусская панская семья, вышедшая из родов казачьей старшины и духовенства, по своему прошлому и настоящему скорее буржуазная, чем аристократическая», как метко охарактеризовал её новейший биограф Гоголя[1].
Литературные и общественные движения Европы в конце XVIII ст. не затронули этой среды; мирно прозябая в своем углу, не зная ни вольтерианского вольнодумства, ни масонского искания правды, не производя общественных деятелей вроде Новикова или Радищева, — эта среда мирно покоилась почти до половины XIX столетия в объятиях старой семинарской образованности, завещанной XVII веком. В такой среде верно и свято чтутся и хранятся старые традиции, в том числе и — литературные. Остановимся на них.
Один из предков Гоголя, Танский был известен, как автор интерлюдий и пользовался славой Мольера у современников. Этот род литературных произведений был любимым и популярным в Малороссии. Он перешел и в кукольный театр — в вертепное представление, даваемое кое-где и доныне на праздник Рождества Христова. Школьная драма не обходилась без интерлюдий. В них выводились на сцену лица из простонародья и, что особенно важно — говорили не на литературном славяно-российском языке, а на простонародном, малорусском, понятном всем слушателям.
Любимыми типами в интерлюдиях были: простоватый мужик, вроде Солопия Черевика из «Сорочинской ярмарки»; школьник-семинарист, по малорусски дяк или, как шутливо именовали его авторы сатир — «пиворез»; отбившись от
- ↑ Н. Коробка, Ж. М. Н. Пр. 1902, февр.
