вами моих посещений, продолжались до конца. В самом непродолжительном времени после приезда владыки возник вопрос о замещении киевской митрополичьей кафедры, оставшейся вакантной за смертью митрополита Флавиана, при чем как по сведениям Волжина, так и нашим, вполне было для всех очевидно, что после ухода обер-прокурора Самарина пошатнулось и положение владыки петроградского митрополита Владимира. Митрополит Владимир, с которым я был знаком только официально (при представлениях по случаю назначения на крещенском параде, участвуя, как сенатор, в особом, специально для сего учрежденном церемониале и при торжественных собраниях, устраиваемых русским собранием, идее которого он в свое время сочувствовал), принимал у себя и очень часто кн. Андроникова. Понимая, что уход владыки митрополита Владимира из Петрограда, бесспорно, вызовет не только разговор, но и раздражение в общественных кругах, еще не забывших увольнения Самарина, как Волжин, так А. Н. Хвостов и я придавали большое значение вопросу об оставлении митрополита Владимира в Петрограде и в должности первоприсутствующего св. синода, боясь назначения в Петрограде епископа Питирима, вопрос о предоставлении которому одной из митрополичьих кафедр был уже предрешен. Кн. Андронников даже хотел исполнить давнишнее желание Распутина сблизить его с митрополитом Владимиром и специально ездил к митрополиту, прося его принять Распутана. Но владыка отказался, вспоминая с теплотой время служения своего в Москве и с грустью служение в Петрограде.
Между тем, преосвященный Питирим с первых же дней своего приезда в Петроград жаловался на то, что владыка митрополит встретил его сухо и что все искренние желания итти навстречу сближении[*] с ним являются бесплодными. Поэтому мы решили, что личшим исходом из создавшегося положения, пока еще не просочилось наружу отношение Распутана к преосвященному Питириму, будет, отстаивая митрополита Владимира, принять все меры к тому, чтобы на киевскую кафедру был назначен епископ Питирим, в силу естественного и для всех понятного служебного его движения, как экзарха Грузии, что повлечет за собой отъезд епископа Питирима в свою митрополию и облегчит Волжину работы по синоду. В этом направлении началось наше воздействие на А. А. Вырубову и Распутина, выдвинуты были причины внутреннего положения в стране, кои я привел выше, и, по внешнему виду, нам казалось, что епископ Питирим будет назначен в Киев; на это, как будто бы, и он был согласен, когда я с ним говорил по этому вопросу, как о слухе, дошедшим до меня, и мы предполагали, что, в крайнем случае, может последовать перевод митрополитов московского и петроградского одного на место другого; но этого не боялись, так как знали, что митрополит Макарий не согласится. Но и в данном случае мы в своих ожиданиях обманулись, и Волжин получил
