Холодный варенецъ, со сливками творогъ,
И поданъ наконецъ съ капустою пирогъ.
Поѣвъ, компанія по всѣмъ угламъ разбилась.
Гдѣ сѣли старшіе, тамъ больше говорилось
О сельскихъ новостяхъ; о просѣ, о пшенѣ;
Судья заговоритъ про слухи о войнѣ
И началъ разныя послѣдствія отсюда
Предвидѣть, выводить: что̀ хорошо, что̀ худо
Для Польши и Литвы. А Войскаго жена
Съ Подкомориною вести была должна
Бесѣды разныя и занимать порою
Ее гаданіемъ на картахъ — кабалою.
Въ другомъ углу другой былъ слышенъ разговоръ:
Обычный молодежь затѣяла тамъ споръ
Изъ-за своихъ собакъ; но не было большова
Азарту въ спорѣ томъ и крику никакова,
Затѣмъ что первые въ повѣтѣ крикуны,
Aсессоръ и его противникъ, смущены
Сидѣли тѣмъ, что ихъ борзымъ не удалося
Настигнуть русака: ушелъ онъ изъ-подъ носа
У нихъ, юркнувши въ рожь не сжатую. Уже
Висѣли на хвосту, но, ставши на межѣ,
Судья угомонилъ ихъ бурные порывы
И не позволилъ мять убогихъ хлоповъ нивы
Охотникамъ; и такъ никто изъ нихъ не зналъ,
Стрѣла-ли догнала, иль Янычарь догналъ,
Летя поза́дь полей по скатамъ горъ зеленымъ —
и споръ по прежнему остался нерѣшенымъ.
А Войскій съ кожаной хлопушкою ходилъ
И взоры по стѣнамъ и потолку водилъ,
Разсказы всякіе пуская мимо уха;
Холодный варенец, со сливками творог,
И подан наконец с капустою пирог.
Поев, компания по всем углам разбилась.
Где сели старшие, там больше говорилось
О сельских новостях; о просе, о пшене;
Судья заговорит про слухи о войне
И начал разные последствия отсюда
Предвидеть, выводить: что̀ хорошо, что̀ худо
Для Польши и Литвы. А Войского жена
С Подкомориною вести была должна
Беседы разные и занимать порою
Её гаданием на картах — кабалою.
В другом углу другой был слышен разговор:
Обычный молодёжь затеяла там спор
Из-за своих собак; но не было большова
Азарту в споре том и крику никакова,
Затем что первые в повете крикуны,
Aсессор и его противник, смущены
Сидели тем, что их борзым не удалося
Настигнуть русака: ушёл он из-под носа
У них, юркнувши в рожь не сжатую. Уже
Висели на хвосту, но, ставши на меже,
Судья угомонил их бурные порывы
И не позволил мять убогих хлопов нивы
Охотникам; и так никто из них не знал,
Стрела ли догнала, иль Янычарь догнал,
Летя поза́дь полей по скатам гор зелёным —
и спор по прежнему остался нерешёным.
А Войский с кожаной хлопушкою ходил
И взоры по стенам и потолку водил,
Рассказы всякие пуская мимо уха;
