И это юношу то въ жаръ, а то въ ознобъ
Бросало…
На Литвѣ различныхъ мухъ довольно,
Есть смирныя межъ нихъ, другія-жъ очень больно
Кусаются; иныхъ простой у насъ народъ
Невѣдомо зачто „шляхетскими, зоветъ,
Быть можетъ оттого, что больше эти мухи
Другихъ; какъ изумрудъ, зеленыя ихъ брюхи
Блестятъ и свѣтятся; летаючи жужжатъ
Тѣ мухи; а когда, случится, налетятъ
На сѣтку паука: съ иной онъ бьется-бьется…
Другой и улетѣть оттуда удается.
Все это Войскій зналъ и даже говорилъ,
Что родъ шляхетскихъ мухъ чернь мушью породилъ,
Что мухи тѣ для мухъ — какъ межъ пчела̀ми „матки“:
Отъ этого онѣ ему и были гадки
Особенно, и ихъ онъ страшно истреблялъ,
и билъ хлопушкою, и зѣлья измышлялъ
На нихъ различныя. Хоть пани-охмистрина,
А съ ней и ксендзъ-плебанъ шляхетскихъ мухъ отъ гмина
Не научилися ниразу отличить,
Но было стараго нельзя переучить
И онъ по своему судилъ о мушьемъ родѣ,
Былъ неизмѣнно-строгъ къ шляхетской мухъ породѣ:
Чуть шляхтичъ запоетъ — ужъ Войскій тутъ-какъ тутъ
Съ хлопушкою, махнетъ — и шляхтичу капутъ!
Вдругъ споры мелкіе, кипучіе разсказы,
Шутливый разговоръ, отрывочныя фразы —
Все это у стола охотниковъ слилось
Въ одинъ нестройный крикъ, въ рѣшительный хаосъ.
Такъ, бросивъ гончихъ въ лѣсъ, охотничья арава
И это юношу то в жар, а то в озноб
Бросало…
На Литве различных мух довольно,
Есть смирные меж них, другие ж очень больно
Кусаются; иных простой у нас народ
Неведомо за что „шляхетскими“, зовёт,
Быть может оттого, что больше эти мухи
Других; как изумруд, зелёные их брюхи
Блестят и светятся; летаючи жужжат
Те мухи; а когда, случится, налетят
На сетку паука: с иной он бьётся-бьётся…
Другой и улететь оттуда удаётся.
Всё это Войский знал и даже говорил,
Что род шляхетских мух чернь мушью породил,
Что мухи те для мух — как меж пчела̀ми „матки“:
От этого они ему и были гадки
Особенно, и их он страшно истреблял,
И бил хлопушкою, и зелья измышлял
На них различные. Хоть пани-охмистрина,
А с ней и ксендз-плебан шляхетских мух от гмина
Не научилися ни разу отличить,
Но было старого нельзя переучить
И он по-своему судил о мушьем роде,
Был неизменно строг к шляхетской мух породе:
Чуть шляхтич запоёт — уж Войский тут-как тут
С хлопушкою, махнёт — и шляхтичу капут!
Вдруг споры мелкие, кипучие рассказы,
Шутливый разговор, отрывочные фразы —
Всё это у стола охотников слилось
В один нестройный крик, в решительный хаос.
Так, бросив гончих в лес, охотничья арава
