того, чтобы при возникшемъ спорѣ о состояніи были представлены суду данныя о состояніи мужа. Тогда самъ судъ, на основяпіи этихъ даппыхъ, обязанъ опредѣлить размѣръ содержанія. На основаніи сихъ указаніи судебная палата, принявъ къ руководству 1148 ст. Зак. Гр., назначила выдавать женѣ 4/< части изъ доходовъ съ имѣнія мужа (См. Юрид. Вѣсти. 1874 г. октябрь). Едва ли, впрочемъ, эта мѣра */4 части м. б. признана нормальною и согласною съ началомъ, упомянутымъ въ 100 ст. Зак. Гр. Это начало—экономическое, въ мѣрѣ потребности, приличія и возможности, а начало 1148 ст. есть мѣра легальная, установленная для опредѣленія наслѣдственной указной части. Въ одномъ дѣлѣ можетъ случиться, что эта мѣра сходится съ экономическою мѣрою содержанія, но можеть случиться и противное тому: количество доходовъ */4 части всѣхъ имѣніи можетъ, особливо при дѣтяхъ, и превышать мѣру дѣйствительной потребности и приличія.
в) Въ Ііасс. рѣш. 1873 г. Лг Ібііі» изъяснено: «Принимая въ соображеніе Г> и 37 ст. 1 ч. X т., по силѣ коихъ запрещаются и признаются недѣйствительными браки съ безумными и сумасшедшими, слѣдуетъ придти къ заключенію, что и при существованіи брака, когда одинъ изъ супруговъ лишился разсудка, дальнѣйшее ихъ брачное сожительство можетъ быть допускаемо лишь но выздоровленіи больного супруга, и что въ такомъ случаѣ нѣтъ основанія обвинять жену, что она но животъ съ умалишеннымъ мужемъ, и лишать ее по сему поводу нрава па содержаніе изъ имѣнія мужа».
Послѣднее заключеніе нельзя не признать основательнымъ: дѣйствительно нѣтъ повода лишать такую жену права на содержаніе потому только, что она нс животъ съ мужемъ: при сумасшествіи мужа, сожительство ея, при особливыхъ обстоятельствахъ, можетъ быть даже несовмѣстно съ системою лсчснія и съ условіями выздоровленія больного; по тѣ общіе выводы, на коихъ это заключеніе основано, невозможно признать вѣрными и согласными съ закономъ брака. Отъ условіи, требуемыхъ закономъ для вступленія вт» бракъ, невозможно дѣлать заключенія къ условіямъ, при коихъ разлучается по закону сожительство. Иль того, что бракъ съ сумасшедшимъ нс дозволенъ закономъ, совсѣмъ еще не слѣдуетъ, что въ существующемъ бракѣ, когда одинъ супругъ впадаетъ въ сумасшествіе, другой супругъ въ правѣ оставить сго, ради одной этой болѣзни; тѣмъ менѣе возможно заключить, какъ заключаеш ь Сенатъ, что разлученіе супруговъ въ этомъ случаѣ какъ-бы обязательно (сожительство можетъ быть допущено . . . лить по выздоровленіи; брачное сожительство немыслимо). Выводъ этотъ—отъ одного къ другому несоизмѣримому, самъ себя не оправдываетъ; но еслибъ и можно было установить его буквально, онъ содержалъ бы въ себѣ коренное противорѣчіе съ самымъ существомъ брака но нашему закону. Если-бь въ мысли закона единственною цѣлью брака было физическое совокупленіе съ рожденіемъ дѣтей, то, конечно, слѣдовало бы, что при сумасшествіи одного супруга со жительство другого съ нимъ д. б. прервано; но нашъ законъ, да и никакой законъ положительный нс стѣс-илетъ до такой степени идею брака. Въ бракѣ нравственная сторона союза, — если и нс признавать ее преобладающею, во всякомъ случаѣ имѣетъ равное и нераздѣльное значеніе съ физическою, и законъ предполагаетъ сожительство и попеченіе любви тѣмъ болѣе въ такихъ случаяхъ,
