юГітіі въ обществѣ въ ту пли нвую пору до крайняго упадка, выражающагося въ крайнемъ умноженіи преступленій противъ собственности, чести амиши, и самыя эти преступленія въ большей части случаевъ могутъ быть
• Ѵыісилемы состояніемъ среды, въ которой они происходятъ, недостаткомъ і. існитапіл, грубостью нравовъ, господствомъ матеріальныхъ интересовъ: неужели законодатель долженъ измѣнить вслѣдствіе того вѣчную норму правды и тге угрожать карою тому, что заслуживаетъ кары какъ нрсстуи-і иіе? Невозможно признать такую аргументацію истинною; слѣдуя сй, !:;ншыось бы мало-по-малу снять узы со всего и уничтожить всякія грани. Тогда самый законъ но что превратился бы? Указываютъ обыкновенно па практическую недѣйствительность запрещенія, говорятъ, что вредно подними» нравственную мѣру слишкомъ высоко, когда дѣйствительность елнш-»м ь мало сй соотвѣтствуетъ. Зачѣмъ, спрашиваютъ, законъ ставитъ бракъ
гвящешіымъ и неразрывнымъ союзомъ любви, когда на дѣлѣ этотъ союзъ
■ {прерывно разрушается преступленіемъ, или йодъ лицемѣрнымъ покровомъ .того союза супруги живутъ въ отчужденіи и враждѣ между собою?—Можно отвѣтить: затѣмъ, чтобы начало нранды стояло высоко, въ виду всѣхъ, не і цворгплсь колебанію и сомнѣнію; затѣмъ, чтобы въ виду его не забываласъ
не засыпала совѣсть въ общественномъ и въ частномъ сознаніи; затѣмъ,
• гибы преступникъ закона въ самомъ преступленіи своемъ нс лишился воз-ожиостн чувствовать, что онъ совершаетъ неправду. Спустите высокое іамя правды съ закона, снимите этотъ свѣ;тъ, высоко поставленный—лучше
'•гь того не будетъ и съ утилитарной точки зрѣнія, т. е. браки не станутъ і'ть этого совершеннѣе, въ семьяхъ не больше будетъ любви и мира, но
■ ••вѣсть лишится своего твердаго мѣрила, ис будетъ въ законѣ того жала, ггорое призвано будить ее. Въ борьбѣ» между закономъ и дѣйствительностью многіе видятъ лпислпьріс^ и полагаютъ, что законъ, возвышая мѣру
»лга, вводитъ подзаконныхъ людей въ лицемѣріе и въ соблазнъ. Пѣть, іи . лнцемѣ])ію надобно причислять желаніе укрыться отъ обличенія, заемъ и покрыть дѣйствія, сознаваемыя незаконными: въ этомъ пыражает-сознппіе исіі]іавды, какъ вира .кается стыдъ въ стремленіи прикрыть •язь и наготу. Лучше ли будетъ, когда грязь и нагота станутъ являться і ніідъ безъ стыда и безъ сознанія?
Однако необходимо оговориться. Писатели, направляющіе возраженія зоіі противъ нашихъ законовъ о бракѣ и о примѣненіи ихъ, смѣшиваютъ •ыкновенно въ одномъ осужденіи и съ одной точки зрѣнія всѣ ирииадлеж-<»сти этихъ законовъ, не различая, что составляетъ сущность брака, какъ іпнетва церковнаго, н что принадлежитъ къ сущности гражданскихъ огно-енін между супругами, опредѣляемой гражданскимъ закономъ. Приходя сь быкиовенпо къ одному выноду: требуютъ ссм/.ѵіризіщін брака въ Россіи . па основаніи ея, реформы существующихъ гражданскихъ отношеніи •жду супругами. Такъ и въ упомянутой статьѣ авторъ жалуется, гл авіа мъ образомъ, на то, что гражданское законодательство наше отрицаетъ юридическую силу записи или условнаго соглашенія о бракѣ, и не даетъ іѣста иску объ убыткахъ отъ нарушенія подобнаго договора, тогда какъ «•ычай народный въ дѣйствительной жизни дояускаетъ и то и другое. Но мѣстѣ съ тѣмъ, и съ той же точки зрѣнія, авторъ относится и къ суще-івующен у насъ формѣ, церковнаго брака и церковнаго развода, ѵтиерж-
Часть ІГ. 0
