тиллеріи. Среди ночнаго мрака и холода, пробиваясь около бивачныхъ огоньковъ, мы едва нашли свою роту, уже во всей готовности къ походу. Покуда самъ Подполковникъ не явился, мы долго стояли въ скучномъ ожиданіи; впереди насъ кричали и шумѣли артиллеристы батарейной роты, поднимаясь на горный хребетъ; черезъ всю ночь, до свѣта, они насилу двинулись съ мѣста, чѣмъ и насъ задержали. Усталость склонила меня ко сну: тутъ-же, подлѣ артиллеріи, избравши въ грязи мѣстечко по суше, я легъ, свернулся въ клубокъ и заснулъ забывая всѣ заботы. Мое воображеніе и кровь были столько разгорячены взорами прелестныхъ очаровательницъ въ стѣнахъ Нѣмецкаго за̀мка, также виномъ и безпокойствомъ, что я не чувствовалъ ни грязи, въ которой лежалъ, ни мокроты, меня проникавшей, и не слышалъ шума, вокругъ происходившаго отъ обозовъ; словомъ, спалъ, сначала какъ убитый, а потомъ съ пріятными сновидѣніями. Волшебное дѣйствіе сна переносило меня изъ одной мечты въ другую: изъ милаго въ ужасное, изъ ужаснаго въ восхитительное.... Когда я проснулся, уже стало разсвѣтать. Мнѣ представилась нѣмая картина всеобщаго сна: артиллерія стояла на мѣстѣ, въ той-же готовности къ по-
