на васъ не падаютъ непосредственно солнечные лучи; они перестаютъ жечь и чувствуется такая же прохлада, какъ-будто въѣзжаешь въ тѣнистую рощу и вмѣстѣ съ этимъ въ памяти воскресаютъ воспоминанія о высокихъ зеленыхъ сводахъ лѣсовъ, укрывающихъ землю отъ палящаго зноя, о прелестныхъ тропинкахъ въ лѣсной глуши, о ея влажномъ и прохладномъ воздухѣ. Но облако, а съ нимъ и тѣнь быстро проносятся на встрѣчу; и опять на далекое разстояніе тянется пространство, освѣщенное жгучимъ солнцемъ, отъ котораго напрасно ищешь защиты; некуда здѣсь скрыться: хоть весь день скачи, не встрѣтишь иного убѣжища, кромѣ выставленной юрты; а онѣ стоятъ не чаще, какъ на разстояніи двадцати-пяти, а то и сорока верстъ. И вотъ мечты несутся къ этой грязной юртѣ, какъ къ какому-нибудь дворцу или райскимъ садамъ; всѣ наши помышленія направлены теперь только къ ней, къ ея благодатной тѣни; ничего тутъ, кромѣ тѣни и воды, не нужно.
Да, скучно, утомительно, — оттого главными образомъ, что вниманію не на чемъ сосредоточиться: сегодня, напримѣръ, на всемъ переѣздѣ мнѣ встрѣтились только два предмета, кромѣ неба и голой земли — какая-то каменная плита въ аршинъ величиною, съ изсѣченною рельефною надписью — монгольской молитвой, какъ сказали переводчики, да пролетѣвшій орелъ.
Пріѣхали на станцію То́ла-Булыкъ. Здѣсь кочевали десятка два монгольскихъ семействъ и скудость природы отражается на всемъ: люди бѣдны; животныя худы и ихъ мало; юрты маленькія, бѣдныя и грязныя; а одна такихъ размѣровъ, что живущая въ ней нищая, несмотря на свой маленькій ростъ, стоя посреди ея, могла свободно высовывать свою голову черезъ верхнюю отдушину. Мы расположились завтракать. Юрта грязна и пыльна, да и провизія наша, состоявшая изъ холодной вареной баранины, черныхъ сухарей и сыра, не отличалась особенной чистотой: почти все трещитъ на зубахъ отъ примѣси песку. Впрочемъ, этого легко могло не быть, еслибы мы запаслись хорошей и удобной посудой для храненія въ дорогѣ съѣстныхъ припасовъ, которые везлись просто въ корзинѣ. Между монголами, жившими на этой станціи, находился одинъ съ тѣмъ врожденными недостаткомъ, который называется заячьей, т.‑е. раздвоенной верхней губой. Это непріятное безобразіе, какъ извѣстно, легко поправляется операціей, требующей не болѣе четверти часа времени на все, съ приготовленіемъ и перевязкой. Инструменты были у меня подъ
