мещицей Петроградской губернии, (имение коей в Лужском у. ныне национализировано) и секретарем желтого Студенческого Христианского Кружка при Московском Университете. Остальные 2 свидетельницы, заведующая хозяйством и офицер т. н. „Армии Спасения“, знакомы с испытуемым 2—3 месяца и ничего нового в дело не внесли.
Речь гр. Сергеенко носила скорей характер извинительный, чем поддерживающей свою прежнюю экспертизу.
В процессе выяснилось, что за все время своей деятельности гр. Медведь не имел со своим начальством по иерархии ни одного конфликта на почве разногласий в вопросе освящения православною церковью всевозможных насилий и даже повышался по лестнице карьеры, так как ныне состоит священником одного из самых доходных соборов в Москве, именно Василия Блаженного.
Мало того, когда уже началась революция, гр. Медведь основал религиозное братство в Севастополе с определенным лозунгом: активной борьбы с атеистами, материалистами и т. д.
В феврале 1918 года гр. Медведь основывает общество московского братства союза ревнителей и проповедников православия. Как видно из устава, цель общества: борьба за возвращение церковникам национализированных ныне богатств, за возвращение прав юридического лица, защита якобы гонимой веры и церковных святынь „от разного рода врагов“, „причем по уставу во главе братства“ может стоять только лицо священного сана — епископ или священник.“ и т. д.
Устав поступил на утверждение и на благословение патриарха Тихона, который 25 февраля 1918 г. пишет своей рукой следующее: „Господь да поможет ревнителям — совершить то дело, кое так нужно ныне!“
По мнению представителя Наркомюста, дававшего заключение по делу, данное обстоятельство уже само по себе доказывает, что гр. Медведь не только не является серым чиновником своего ведомства, но, наоборот, является активным борцом на стороне врагов рабоче-крестьянской революции, а его непротивленчество, по-видимому, искренно лишь в смысле нежелания в чем бы то ни было содействовать Армии Красной, а не армии белой или зеленой.
Что же касается до экспертизы Соединенного Совета групп по данному делу, то приходится по всем обстоятельствам дела придти к заключению, что перед нами экспертиза, страдающая крупнейшим дефектом — отсутствием об’ективности.
В своем последнем слове гр. Медведь не засвидетельствовал ни одного факта своей искренности, даже заявил, что напрасно будут ждать от него гласного заявления пред народом о сочувствии революции; „этого никогда не будет“, — отчетливо повторил гр. Медведь на всю камеру, ибо — „и царствие Божие не от мира сего“ и т. д.
Московский Народный Суд, в составе председателя тов. Васьянова и заседателей: Бурова и Садковой, постановил:
„Находя, что, хотя экспертиза Об’единенного Совета религиозных Общин и Групп и утверждает, что гр. Медведь, несмотря на свою принадлежность к православной церкви, расходится с таковой по вопросу о приемлемости для него военной службы и что в данном вопросе он действует искренно и добросовестно, Суд по делу не может усмотреть достаточных оснований к выводам Об’единенного Совета, так как Медведь является просвещенным и видным деятелем православной церкви и ее священнослужителем и ничем не доказал, что он внес в учение православия какой либо раскол, в частности по вопросу об отношении православия к участию в войне. В виду изложенного, Суд не может признать искренности гр. Медведя в вопросе об отказе от военной службы по религиозным убеждениям, как лица, не порвавшего связи и нравственного подчинения с православием, а потому определил: „Отказ гр. Романа Медведя от военной службы по религиозным убеждениям оставить без удовлетворения“.
Дело „христианско-социалистической рабоче-крестьянской партии“.
30-го сентября 1919 г. в Народном Суде Москвы (Берсеновская наб.) слушалось дело по обвинению Ф. И. Жилкина в спекуляции.
По Москве были расклеены за подписью Жилкина афиши о том, что на 2-е нюня 1919 г. в зале Политехнического Музея назначен диспут-лекция б. профессора Н. Д. Кузнецова на тему „Почитание святых и их мощей в связи с осмотром их“. В качестве официального оппонента от имени Н. Ком. Юсти-
