самомъ дѣлѣ тѣмъ-же, чѣмъ было первенство германскаго императора — почетнымъ правомъ (стр. 40), между тѣмъ какъ римскій протекторатъ издревле былъ, подобно Наполеоновскому, настоящимъ господствомъ. Дѣйствительно, Альба, какъ кажется, предсѣдательствовала въ союзномъ совѣтѣ, между тѣмъ какъ Римъ дозволялъ латинскимъ уполномоченнымъ совѣщаться самостоятельно подъ руководствомъ, какъ кажется, избиравшагося изъ ихъ среды предсѣдателя, и довольствовался почетнымъ предсѣдательствомъ на томъ празднествѣ, гдѣ приносилась союзная жертва зa Римъ и за Лаціумъ; сверхъ того онъ воздвигнулъ въ Римѣ второе союзное святилище — храмъ Діаны на Авентинѣ, такъ что съ тѣхъ поръ союзныя жертвоприношенія совершались то на римской территории за Римъ и за Лаціумъ, то на латинской территоріи за Лаціумъ и за Римъ. Не менѣе клонилось къ выгодѣ союза и то, что въ своемъ договорѣ съ Лаціумомъ Римляне обязались не заключать отдѣльныхъ союзныхъ договоровъ съ которою-либо изъ латинскихъ общинъ; отсюда ясно видно, что могущество руководящей общины внушало союзу сильныя и, конечно, вполнѣ основательныя опасенія. Въ военномъ устройствѣ всего яснѣе обрисовывается положеніе Рима не внутри Лаціума, а на ряду съ нимъ, равно какъ формальное равенство между римскимъ городскимъ союзомъ съ одной стороны и федераціей — съ другой. Союзныя боевыя силы, — какъ о томъ неоспоримо свидѣтельствуетъ позднѣйшій способъ созыванія ратныхъ людей — состояли изъ двухъ одинаково сильныхъ армій — римской и латинской. Главное начальство надъ ними принадлежало Риму и Лаціуму поочередно, и только въ томъ году, когда Римъ назначалъ главнокомандующаго, латинскій контингентъ могъ появляться у воротъ Рима и, не входя въ эти ворота, привѣтствовать своими одобрительными возгласами избраннаго военачальника, послѣ того какъ уполномоченные латинскимъ союзнымъ совѣтомъ Римляне убѣдились изъ полёта птицъ, что боги были довольны сдѣланнымъ выборомъ. Сообразно съ этимъ, и всѣ пріобрѣтенныя войной земли и имущества дѣлились по-ровну между Римомъ и Лаціумомъ. Если-же во всѣхъ внутреннихъ дѣлахъ строго соблюдалось полное равенство правъ и обязанностей, то и во внѣшнихъ дѣлахъ Римъ едва-ли могъ быть въ эту эпоху единственнымъ представителемъ римско-латинской федераціи. Союзный договоръ не дозволялъ ни Риму ни Лаціуму предпринимать наступательныя войны по ихъ собственному усмотрѣнію, а если войну предпринимала сама федерація или вслѣдствіе союзнаго постановленія или вслѣдствіе непріятельскаго нападенія, то союзный совѣтъ, конечно, принималъ дѣятельное участіе и въ управленіи ея ходомъ и въ ея развязкѣ. Впрочемъ фактически Римъ, быть можетъ, и въ ту пору уже пользовался гегемоніей, такъ какъ при всякой долговременной политической связи между тѣсно сплоченнымъ
самом деле тем же, чем было первенство германского императора — почётным правом (стр. 40), между тем как римский протекторат издревле был, подобно наполеоновскому, настоящим господством. Действительно, Альба, как кажется, председательствовала в союзном совете, между тем как Рим дозволял латинским уполномоченным совещаться самостоятельно под руководством, как кажется, избиравшегося из их среды председателя, и довольствовался почётным председательством на том празднестве, где приносилась союзная жертва зa Рим и за Лациум; сверх того он воздвигнул в Риме второе союзное святилище — храм Дианы на Авентине, так что с тех пор союзные жертвоприношения совершались то на римской территории за Рим и за Лациум, то на латинской территории за Лациум и за Рим. Не менее клонилось к выгоде союза и то, что в своём договоре с Лациумом римляне обязались не заключать отдельных союзных договоров с которою-либо из латинских общин; отсюда ясно видно, что могущество руководящей общины внушало союзу сильные и, конечно, вполне основательные опасения. В военном устройстве всего яснее обрисовывается положение Рима не внутри Лациума, а наряду с ним, равно как формальное равенство между римским городским союзом с одной стороны и федерацией — с другой. Союзные боевые силы, — как о том неоспоримо свидетельствует позднейший способ созывания ратных людей — состояли из двух одинаково сильных армий — римской и латинской. Главное начальство над ними принадлежало Риму и Лациуму поочерёдно, и только в том году, когда Рим назначал главнокомандующего, латинский контингент мог появляться у ворот Рима и, не входя в эти ворота, приветствовать своими одобрительными возгласами избранного военачальника, после того как уполномоченные латинским союзным советом римляне убедились из полёта птиц, что боги были довольны сделанным выбором. Сообразно с этим, и все приобретённые войной земли и имущества делились поровну между Римом и Лациумом. Если же во всех внутренних делах строго соблюдалось полное равенство прав и обязанностей, то и во внешних делах Рим едва ли мог быть в эту эпоху единственным представителем римско-латинской федерации. Союзный договор не дозволял ни Риму, ни Лациуму предпринимать наступательные войны по их собственному усмотрению, а если войну предпринимала сама федерация или вследствие союзного постановления, или вследствие неприятельского нападения, то союзный совет, конечно, принимал деятельное участие и в управлении её ходом и в её развязке. Впрочем фактически Рим, быть может, и в ту пору уже пользовался гегемонией, так как при всякой долговременной политической связи между тесно сплочённым
