государствомъ и союзомъ государствъ, перевѣсъ обыкновенно оказывается на сторонѣ перваго.
Расширеніе римской территоріи послѣ паденія Альбы.Мы не въ состояніи прослѣдить, какимъ образомъ Римъ расширялъ свои владѣнія послѣ того, какъ паденіе Альбы отдало въ его власть сравнительно значительную территорію и, по всему вѣроятію, доставило ему преобладаніе въ латинскомъ союзѣ. Распри съ Этрусками и въ особенности съ Вейентами изъ-за обладанія Фиденами не прекращались; но Римлянамъ, какъ кажется, не удалось прочно завладѣть этимъ этрусскимъ форпостомъ, находившимся на латинскомъ берегу рѣки на разстояніи только одной нѣмецкой мили отъ Рима, и не удалось вытѣснить Вейентовъ изъ этого базиса ихъ опасныхъ нашествій. Напротивъ того они, какъ кажется, безъ всякой борьбы завладѣли Яникуломъ и обоими берегами устьевъ Тибра. По отношенію къ Сабинамъ и къ Эквамъ Римъ находился въ лучшемъ положеніи; сдѣлавшійся впослѣдствіи столь тѣснымъ союзъ Римлянъ съ жившими вдалекѣ отъ нихъ Герниками существовалъ уже въ царскомъ періодѣ, — по меньшей мѣрѣ въ своихъ зачаткахъ, такъ что Латины вмѣстѣ съ Герниками съ двухъ сторонъ окружали и сдерживали своихъ восточныхъ сосѣдей. Но постояннымъ театромъ военныхъ дѣйствій была южная граница,— то-есть страна Рутуловъ и въ особенности Вольсковъ. Въ этомъ направленіи латинская территорія расширилась всего ранѣе и здѣсь мы впервые встрѣчаемся съ общинами, основанными Римомъ и Лаціумомъ въ непріятельской странѣ и получившими організацію автономныхъ членовъ латинской федераціи, — съ такъ называемыми латинскими колоніями, изъ которыхъ самыя древнія, по видимому, были основаны еще въ эпоху царей. Тѣмъ не менѣе, нѣтъ никакой возможности опредѣлить, какъ далеко заходило римское владычество въ концѣ царскаго періода. О распряхъ съ сосѣдними латинскими и вольскими общинами говорится въ римскихъ лѣтописяхъ царской эпохи очень часто и даже слишкомъ часто, но едва-ли можно считать за источники историческихъ свѣдѣній такіе отрывочные разсказы, какъ напримѣръ разсказъ о взятіи Суэссы на Помптинской равнинѣ. О томъ, что царскій періодъ не только установилъ государственныя основы Рима, но и заложилъ фундаментъ его внѣшняго могущества, не можетъ быть никакихъ сомнѣній; положеніе, занятое Римомъ не столько внутри латинской федераціи, сколько насупротивъ ея, ясно опредѣлилось еще въ первыя времена республики и служитъ доказательствомъ того, что уже въ царскомъ періодѣ внѣшнее могущество Рима получило сильное развитіе. Конечно, при этомъ было совершено не мало великихъ подвиговъ и было одержано не мало блестящихъ побѣдъ, о которыхъ не сохранилось никакихъ воспоминаній; но ихъ блескъ отразился на царской эпохѣ Рима и въ особенности на царскомъ родѣ Тарквиніевъ подобно дальнему румянцу вечерней зари, въ которомъ всѣ очертанія сливаются.
государством и союзом государств, перевес обыкновенно оказывается на стороне первого.
Расширение римской территории после падения АльбыМы не в состоянии проследить, каким образом Рим расширял свои владения после того, как падение Альбы отдало в его власть сравнительно значительную территорию и, по всему вероятию, доставило ему преобладание в латинском союзе. Распри с этрусками и в особенности с вейентами из-за обладания Фиденами не прекращались; но римлянам, как кажется, не удалось прочно завладеть этим этрусским форпостом, находившимся на латинском берегу реки на расстоянии только одной немецкой мили от Рима, и не удалось вытеснить вейентов из этого базиса их опасных нашествий. Напротив того они, как кажется, без всякой борьбы завладели Яникулом и обоими берегами устьев Тибра. По отношению к сабинам и к эквам Рим находился в лучшем положении; сделавшийся впоследствии столь тесным союз римлян с жившими вдалеке от них герниками существовал уже в царском периоде, — по меньшей мере в своих зачатках, так что латины вместе с герниками с двух сторон окружали и сдерживали своих восточных соседей. Но постоянным театром военных действий была южная граница,— то есть страна рутулов и в особенности вольсков. В этом направлении латинская территория расширилась всего ранее и здесь мы впервые встречаемся с общинами, основанными Римом и Лациумом в неприятельской стране и получившими организацию автономных членов латинской федерации, — с так называемыми латинскими колониями, из которых самые древние, по-видимому, были основаны еще в эпоху царей. Тем не менее, нет никакой возможности определить, как далеко заходило римское владычество в конце царского периода. О распрях с соседними латинскими и вольскими общинами говорится в римских летописях царской эпохи очень часто и даже слишком часто, но едва ли можно считать за источники исторических сведений такие отрывочные рассказы, как например рассказ о взятии Суэссы на Помптинской равнине. О том, что царский период не только установил государственные основы Рима, но и заложил фундамент его внешнего могущества, не может быть никаких сомнений; положение, занятое Римом не столько внутри латинской федерации, сколько насупротив её, ясно определилось еще в первые времена республики и служит доказательством того, что уже в царском периоде внешнее могущество Рима получило сильное развитие. Конечно, при этом было совершено немало великих подвигов и было одержано немало блестящих побед, о которых не сохранилось никаких воспоминаний; но их блеск отразился на царской эпохе Рима и в особенности на царском роде Тарквиниев подобно дальнему румянцу вечерней зари, в котором все очертания сливаются.
