Расширеніе города Рима.
Такимъ образомъ латинское племя стало объединяться подъ предводительствомъ Рима и вмѣстѣ съ тѣмъ стало расширять свои владѣнія и къ востоку и къ югу, а самъ Римъ превратился, — благодаря своей счастливой судьбѣ и мужеству своихъ гражданъ — изъ оживленнаго центра торговой и сельской жизни въ могущественную столицу цвѣтущей страны. Съ этимъ внутреннимъ измѣненіемъ римскаго общиннаго быта находятся въ самой тѣсной связи преобразованіе римской военной организаціи и скрывавшійся въ этомъ преобразованіи зародышъ той политической реформы, которая извѣстна намъ подъ названіемъ Сервіевской конституціи. Но и внѣшній характеръ города долженъ былъ измѣниться подъ вліяніемъ стекавшихся въ него богатствъ, увеличивавшихся потребностей и расширявшагося политическаго горизонта. Сліяніе сосѣдней квиринальской общины съ палатинскою, конечно, было уже совершившимся фактомъ въ то время, когда была введена Сервіевская реформа; съ той поры, какъ эта реформа дала прочную и однородную организацію всѣмъ военнымъ силамъ Рима, его граждане уже не могли по старому довольствоваться обнесеніемъ окопами отдѣльныхъ холмовъ по мѣрѣ того, какъ они покрывались постройками и, быть можетъ, также занятіемъ рѣчнаго острова и высотъ на противоположномъ берегу для того, чтобъ господствовать надъ теченіемъ Тибра. Столицѣ Лаціума понадобилась иная болѣе цѣлесообразная оборонительная система; вотъ почему и было приступлено къ постройкѣ Сервіевской городской стѣны. Новая непрерывная линія городскихъ укрѣпленій начиналась на берегу рѣки у подножія Авентина и огибала этотъ холмъ; тамъ были недавно (1855) найдены колоссальные остатки этихъ древнихъ укрѣпленій въ двухъ мѣстахъ — на западномъ склонѣ холма по направленію къ рѣкѣ и на противоположномъ восточномъ склонѣ: это — такіе-же высокіе, какъ въ Алатри и въ Ферентино, обломки городской стѣны, состоящіе изъ неправильно сложенныхъ громадныхъ известковыхъ глыбъ, обтесанныхъ въ формѣ четырехугольниковъ; они точно будто возстали изъ земли для того, чтобъ напомнить о великой эпохѣ, оставившей намъ эти несокрушимыя стѣны своихъ сооруженій и еще болѣе не сокрушимые памятники своей духовной жизни, вліянію которыхъ не будетъ конца. Далѣе стѣна огибала Целій и все пространство, занимаемое Эсквилиномъ, Виминаломъ и Квириналомъ, гдѣ недавно (1862) также найдены болѣе обширные остатки сооруженія, которое обложено извнѣ глыбами пеперина и защищено снаружи рвомъ, а по-направленію къ городу представляетъ отлогую и до сихъ поръ еще величественную земляную насыпь, восполнявшую съ этой стороны недостатокъ другихъ средствъ защиты; оттуда стѣна шла къ Капитолію, входившему въ составъ постройки своимъ крутымъ обрывомъ, обращеннымъ къ Марсову полю, и снова примыкала къ Тибру позади его острова. Островъ на Тибрѣ, мостъ на сваяхъ и Яникулъ не входили
Расширение города Рима Таким образом латинское племя стало объединяться под предводительством Рима и вместе с тем стало расширять свои владения и к востоку и к югу, а сам Рим превратился, — благодаря своей счастливой судьбе и мужеству своих граждан — из оживленного центра торговой и сельской жизни в могущественную столицу цветущей страны. С этим внутренним изменением римского общинного быта находятся в самой тесной связи преобразование римской военной организации и скрывавшийся в этом преобразовании зародыш той политической реформы, которая известна нам под названием Сервиевской конституции. Но и внешний характер города должен был измениться под влиянием стекавшихся в него богатств, увеличивавшихся потребностей и расширявшегося политического горизонта. Слияние соседней квиринальской общины с палатинскою, конечно, было уже совершившимся фактом в то время, когда была введена Сервиевская реформа; с той поры, как эта реформа дала прочную и однородную организацию всем военным силам Рима, его граждане уже не могли по-старому довольствоваться обнесением окопами отдельных холмов по мере того, как они покрывались постройками и, быть может, также занятием речного острова и высот на противоположном берегу для того, чтоб господствовать над течением Тибра. Столице Лациума понадобилась иная, более целесообразная оборонительная система; вот почему и было приступлено к постройке Сервиевской городской стены. Новая непрерывная линия городских укреплений начиналась на берегу реки у подножия Авентина и огибала этот холм; там были недавно (1855) найдены колоссальные остатки этих древних укреплений в двух местах — на западном склоне холма по направлению к реке и на противоположном восточном склоне: это — такие же высокие, как в Алатри и в Ферентино, обломки городской стены, состоящие из неправильно сложенных громадных известковых глыб, обтесанных в форме четырехугольников; они точно будто восстали из земли для того, чтоб напомнить о великой эпохе, оставившей нам эти несокрушимые стены своих сооружений и еще более несокрушимые памятники своей духовной жизни, влиянию которых не будет конца. Далее стена огибала Целий и всё пространство, занимаемое Эсквилином, Виминалом и Квириналом, где недавно (1862) также найдены более обширные остатки сооружения, которое обложено извне глыбами пеперина и защищено снаружи рвом, а по направлению к городу представляет отлогую и до сих пор еще величественную земляную насыпь, восполнявшую с этой стороны недостаток других средств защиты; оттуда стена шла к Капитолию, входившему в состав постройки своим крутым обрывом, обращенным к Марсову полю, и снова примыкала к Тибру позади его острова. Остров на Тибре, мост на сваях и Яникул не входили
