тивъ былъ очень снисходительнымъ; но снисходительность его еретики употребили только во зло. Препод. Іосифъ волоколамскій свидѣтельствуетъ: «еретики, убоясь казни, начали каяться съ клятвами; архіепископъ Геннадій, повѣривъ покаянію ихъ, далъ имъ свободу, а они какъ только получили ее, всѣ бросились бѣжать и разошлись по многимъ городамъ и селамъ и разсѣяли свое нечестивое ученіе». Тогдашнему невѣжеству народа вполнѣ соотвѣтствовала наглая дерзость, съ какою увлеченные ложными мнѣніями готовы были топтать въ грязь и совѣсть и вѣру святую. Не прошло трехъ лѣтъ послѣ строгаго наказанія, какому подверглись уличенные еретики, какъ избѣгшіе суда еретики съ безстыдною наглостію стали вновь проповѣдывать свои нечестія. Оказавшееся нестоятельнымъ ложное убѣжденіе простодушныхъ о кончинѣ міра дало пищу дерзостямъ ихъ. «Если Христосъ есть Мессія, говорили они: почему не является Онъ въ славѣ, по вашему ожиданію»? Они смѣялись теперь и надъ воскресеніемъ мертвыхъ. Въ паствѣ Геннадія лжеучители волновали людей по селамъ и обителямъ. М. Зосима давалъ волю злу и даже наказывалъ смѣлыхъ обличителей нечестія. По ходатайству дьяка Ѳедора Курицына, въ новгородскій Юрьевъ монастырь присланъ въ архимандрита Кассіянъ, столько же дерзкій, сколько и дурной жизни, еретикъ: надѣясь на защиту Москвы онъ сталъ собирать къ себѣ убѣжавшихъ изъ Новгорода еретиковъ и не хотѣлъ смотрѣть на Геннадія. Тяжело и говорить о томъ, какія нечестія проповѣдались, какія мерзости творились въ собраніяхъ новгородскихъ еретиковъ[1]. Каково же
- ↑ Просвѣтитель Іосифа стр. 570—576. 57—61.
