ваться на свободу. Митрополитъ удалился въ Тверь; сюда же уклонился и преп. Сергій; а коломенскій епископъ Герасимъ укрылся въ Новгородъ. — Тохтамышъ страшно опустошилъ Москву. Тогда какъ в. князь сильно скорбѣлъ объ этомъ бѣдствіи, а тверскій князь не принялъ никакого участія въ отраженіи Тохтамыша и даже просилъ у него утвержденія себѣ на престолѣ, не трудно было выставить предъ в. княземъ въ сомнительномъ видѣ пребываніе митрополита у тверскаго князя[1]. — Въ тоже время подоспѣла и другая непріятность. Патріархъ узнавъ о заточеніи Пимена, «сочелъ дѣломъ недобрымъ, что человѣкъ церковію, какимъ бы то ни было образомъ, рукоположенный предается мірскою властію тѣлесному страданію и отправилъ къ в. князю граматы, упрашивая принять его какъ архіерея его земли»[2]. В. князь вызвалъ Кипріана изъ Твери и объявивъ ему неудовольствіе свое за Тверь, сказалъ, что онъ принимаетъ Пимена. Блаж. Кипріану оставалось удалиться въ Кіевъ. Съ дороги писалъ онъ въ скорби другу своему игумену Аѳанасію: «не хотѣлось мнѣ жить безъ дѣтей своихъ: но что дѣлать? Кто меня вынуждаетъ на труды? Господь Богъ да подастъ ему (велик. князю) и опять узнать истину! Надобно мнѣ быть у васъ скоро изъ Царяграда. Богъ обнаружитъ льстеца и лживаго человѣка»[3].
- ↑ Собр. л. 1, 183. IV, 238. VI, 121. VIII, 43. 47. Никон. л. IV, 139.
- ↑ Соборное дѣяніе 1389 г. у Калачова въ арх. ист. юрид. св. стр. 12.
- ↑ Посланіе въ правосл. собес. 1860 г. 2, 105. Кого называлъ Кипріанъ льстецомъ и лживымъ человѣкомъ? Конечно Пимена. Онъ тогда, какъ Кипріанъ былъ въ Твери, сидѣлъ въ тверскомъ заключеніи и вѣроятно чрезъ сторонниковъ своихъ доводилъ до в. князя несправедливые слухи о Кипріанѣ, а въ Константинополѣ жаловался на вел. князя. — Въ Москву изъ Твери Ки-
