душѣ». Ѳеодосій раскаялся; онъ положилъ было описать житіе и чудеса преподобнаго, но потомъ сталъ волноваться сомнѣніями и оставилъ начатое дѣло. Явившійся преподобный наказалъ его тремя ударами прута. «И увѣдѣхъ бывшая надъ собою, пишетъ Ѳеодосій, яко десная моя рука ослабѣ, длань же о запястіи (съ запястія) согнуся, три же персты верхнихъ едва возмогохь вмѣстѣ сдвигнути, еже на лицы своемъ крестное знаменіе воображати, два же персты нижнихъ ко длани прикорчишася». Вотъ какъ въ обители преп. Александра въ 1562 г. изображалось крестное знаменіе! тремя первыми перстами! Сильное вразумленіе отважному самовластію преподано преподобнымъ.
Прибылъ въ Каргополь воеводою бояринъ Иванъ Михайл. Юрьевъ, братъ царицы Анастасіи. Игуменъ Кассіанъ, наслышавшись о его гордости и жестокости, со страхомъ отправился на поклонъ въ новому воеводѣ. Бояринъ принялъ его несурово. Игуменъ представилъ ему царскую несудимую грамату о обители; воевода, посмотрѣвъ, сказалъ: есть одна пошлина, которую будетъ онъ брать съ монастырскихъ крестьянъ. Боязливый игуменъ промолчалъ. Но бывшій съ нимъ простодушный и прямой старецъ Евсевій сказалъ: не взимать тебѣ ея съ насъ, господине». Когда прикажу, то дадите, сказалъ съ гнѣвомъ воевода. Старецъ замѣтилъ: «тогда будетъ, когда возмешь». Бояринъ, разсвирѣпѣвъ, закричалъ «горе чернецъ! Царь государь пожаловалъ меня Каргополемъ и всею Онѣгою съ поморьемъ, — а этотъ не хочетъ слушаться и еще споритъ». — Испуганный игуменъ поспѣшилъ убраться въ монастырь и дорогою бранилъ старца за его рѣзкость. Гнѣвный бояринъ послѣ того допытывался: нѣтъ
