«Отче нашъ», да и то потому только, что въ ней есть пріятныя ихъ приказной совѣсти слова: «хлѣбъ нашъ насущный даждь намъ днесь». Но и эту молитву Господню чиновники читали «съ большимъ усердіемъ» только въ томъ случаѣ, когда почему-либо оставались безъ мѣстъ[1]; непріятность, переносить которую имъ приходилось очень не рѣдко, ибо почти ежегодная смѣна и замѣна однихъ чиновниковъ другими, отдача «старыхъ» подъ судъ и доносы на «новыхъ» — это было обычное явленіе въ Астрахани! Доносы посылались въ Петербургъ даже на всѣми уважаемаго архіепископа Платона. Много «пакостей» со стороны разныхъ «доброжелателей» перенесъ и Николай Герасимовичъ[2]. — Духовенство астраханское, по своимъ нравственнымъ качествамъ, немногимъ выше было своей паствы. Ставя себѣ вопросъ: «чтожъ значитъ духовенство, примѣромъ служитъ долженствующее»? Николай Герасимовичъ отвѣчаетъ на него такъ: «Едва ли не то же о немъ (духовенствѣ) сказать должно, что говорилъ Христосъ о фарисеяхъ: «вся, елика рекутъ вамъ, творите, по дѣломъ же ихъ не творите»[3]. — Вообще же — у всѣхъ астраханцевъ «правота на языкѣ только, но на дѣлѣ едва ли и у десятой части людей находится»[4] она.
Николай Герасимовичъ все это и зналъ, и видѣлъ собственными глазами, и сильно скорбѣлъ душой.... На первыхъ порахъ, въ горделивой мысли — перевоспитать астраханскую паству, онъ сталъ было говорить публицистическаго характера проповѣди, чтобы этимъ путемъ подѣйствовать на особенно порочныхъ; но скоро убѣдился что одному такая работа не по силамъ, что для этого, кромѣ проповѣди, нужны школы и просвѣщеніе и вооб-
——————
