смотрите, какъ вцѣпились одни въ другихъ Кто-то и Никто, Здѣсь и Тамъ, Сдуру и Спроста, Давно и Недавно, Всюду и Нигдѣ…
Я посмотрѣлъ въ сторону и, дѣйствительно, увидѣлъ завязавшіяся драки. На зеленой муравѣ, попарно, столкнулись, будто заклятые враги, всѣ противорѣчивыя мѣстоимѣнія и нарѣчія; онѣ вцѣпились другъ дружкѣ въ волосы, подставляли ножки, боксировали, опрокидывали одинъ другого, царапались.
Желтыя междометія, привлеченныя необычайнымъ шумомъ борьбы, какъ меня предупредили, немедленно покинули свои мѣста и бросились къ поединщикамъ. Имена междометій становились мнѣ извѣстными скоро; ихъ мнѣ не называли, потому что онѣ сами себя называли по мѣрѣ того, какъ тотъ или другой изъ желтыхъ кавалеровъ подбѣгалъ къ той или другой изъ боровшихся паръ и выкрикивалъ свой лозунгъ:
— Эхъ! Охъ! Ахъ! Ухъ! Ай! Ой! Хлопъ! Бацъ! Ну! Увы!..
Произнося эти возгласы, желтыя междометія быстро перемѣняли свои мѣста по мѣрѣ того, гдѣ какой возгласъ требовался.
Картина развертывалась предо мною самая подвижная. Поединки, совершавшіеся вокругъ во множествѣ, были не одинаковой нервности, не одинаковаго озлобленія. Особенно горячо бились, не на животъ, а на смерть, двое изъ красныхъ мѣстоименій. Желтыя междометія, почти всѣ безъ исключенія, стѣснились вокругъ нихъ цѣлымъ вѣнцомъ и одновременно оглашали воздухъ своими возгласами: Ухъ! Ахъ! Бацъ! Хлопъ! Ай! Ой! и т. д.
— Кто это такъ ужасно бьется другъ съ дружкой?—не обращаясь ни къ кому въ отдѣльности спросилъ я.
— Это самые отъявленные враги у насъ, это Все и
смотрите, как вцепились одни в других Кто-то и Никто, Здесь и Там, Сдуру и Спроста, Давно и Недавно, Всюду и Нигде…
Я посмотрел в сторону и, действительно, увидел завязавшиеся драки. На зелёной мураве, попарно, столкнулись, будто заклятые враги, все противоречивые местоимения и наречия; они вцепились друг дружке в волосы, подставляли ножки, боксировали, опрокидывали один другого, царапались.
Жёлтые междометия, привлечённые необычайным шумом борьбы, как меня предупредили, немедленно покинули свои места и бросились к поединщикам. Имена междометий становились мне известными скоро; их мне не называли, потому что они сами себя называли по мере того, как тот или другой из жёлтых кавалеров подбегал к той или другой из боровшихся пар и выкрикивал свой лозунг:
— Эх! Ох! Ах! Ух! Ай! Ой! Хлоп! Бац! Ну! Увы!..
Произнося эти возгласы, жёлтые междометия быстро переменяли свои места по мере того, где какой возглас требовался.
Картина развёртывалась предо мною самая подвижная. Поединки, совершавшиеся вокруг во множестве, были не одинаковой нервности, не одинакового озлобления. Особенно горячо бились, не на живот, а на смерть, двое из красных местоимений. Жёлтые междометия, почти все без исключения, стеснились вокруг них целым венцом и одновременно оглашали воздух своими возгласами: Ух! Ах! Бац! Хлоп! Ай! Ой! и т. д.
— Кто это так ужасно бьётся друг с дружкой? — не обращаясь ни к кому в отдельности спросил я.
— Это самые отъявленные враги у нас, это Всё и
