столь же хорошо послѣ его смерти, какъ и въ его отсутствіе. Вообще — нарушивъ законы отечества, Сократъ не только не найдетъ покровителей на землѣ, но встрѣтитъ мстителей и въ преисподней; потому что и тамъ подвергнется суду тѣхъ же самыхъ законовъ, p. 53. B. — 54. C.
Итакъ, Сократъ, не вѣрь Критону болѣе, чѣмъ намъ, заключаютъ законы, и не дѣлай того, что онъ говоритъ, p. 54. D. E.
Изъ этого содержанія Сократовой бесѣды съ Критономъ видно, что цѣль ея — апологетическая; то-есть, сынъ Софрониска, и приговоренный къ смерти, и заключенный въ темницу, и доживавшій послѣдніе дни, и уже не ожидавшій ничего отъ земныхъ своихъ судей, тѣмъ не менѣе остается точнымъ исполнителемъ отечественныхъ законовъ и истиннымъ чтителемъ ихъ предписаній; а потому приговоръ, произнесенный надъ нимъ, какъ надъ человѣкомъ гибельнымъ для общества, есть приговоръ неправосудія, — оскорбленіе, нанесенное тѣмъ самымъ законамъ, которые онъ всегда защищалъ, и именемъ которыхъ потомъ присужденъ былъ къ смертной казни. Представленію этой цѣли не препятствуетъ то обстоятельство, что бѣжать изъ темницы убѣждаетъ Сократа не какой-нибудь политикъ или софистъ, а одинъ изъ его друзей, долженствовавшихъ знать строгія правила своего учителя и слѣдовать имъ. Критонъ и Сократъ изображаютъ намъ борьбу человѣка съ самимъ собою въ рѣшительныя минуты его жизни и вмѣстѣ показываютъ, что одна теорія добродѣтели не сдѣлаетъ никого добродѣтельнымъ, что вѣрное знаніе обязанностей гражданина должно быть оправдываемо законною дѣятельностію, что справедливость какъ въ словахъ, такъ и въ поступкахъ, необходимо равна сама себѣ. На эту то конечно мысль мѣтитъ слѣдующая иронія Сократа: «можетъ быть это и хорошо было говорено, пока мнѣ не приходилось умереть; а теперь видно обнаружилось, что я говорилъ такъ, для вида, что слова мои на самомъ дѣлѣ были ребячество и болтанье». p. 46. D.
столь же хорошо после его смерти, как и в его отсутствие. Вообще — нарушив законы отечества, Сократ не только не найдет покровителей на земле, но встретит мстителей и в преисподней; потому что и там подвергнется суду тех же самых законов, p. 53. B. — 54. C.
Итак, Сократ, не верь Критону более, чем нам, заключают законы, и не делай того, что он говорит, p. 54. D. E.
Из этого содержания Сократовой беседы с Критоном видно, что цель её — апологетическая; то есть, сын Софрониска, и приговоренный к смерти, и заключенный в темницу, и доживавший последние дни, и уже не ожидавший ничего от земных своих судей, тем не менее остается точным исполнителем отечественных законов и истинным чтителем их предписаний; а потому приговор, произнесенный над ним, как над человеком гибельным для общества, есть приговор неправосудия, — оскорбление, нанесенное тем самым законам, которые он всегда защищал, и именем которых потом присужден был к смертной казни. Представлению этой цели не препятствует то обстоятельство, что бежать из темницы убеждает Сократа не какой-нибудь политик или софист, а один из его друзей, долженствовавших знать строгия правила своего учителя и следовать им. Критон и Сократ изображают нам борьбу человека с самим собою в решительные минуты его жизни и вместе показывают, что одна теория добродетели не сделает никого добродетельным, что верное знание обязанностей гражданина должно быть оправдываемо законною деятельностью, что справедливость как в словах, так и в поступках, необходимо равна сама себе. На эту то конечно мысль метит следующая ирония Сократа: «может быть это и хорошо было говорено, пока мне не приходилось умереть; а теперь видно обнаружилось, что я говорил так, для вида, что слова мои на самом деле были ребячество и болтанье». p. 46. D.
