Обнимая говорилъ часто ей словами:
Не тужи, мой свѣтъ, о томъ, что сдѣлалось съ вами.
На то Нимфа все молчитъ,
Ахъ! ужъ больше не кричитъ;
45 Только очи обратя къ пастуху вздыхала.
Пастухъ тѣмъ былъ уязвленъ, больше нежъ стрѣлою;
Цѣловавъ Нимфу, просилъ любиться съ собою.
Та на прозьбу ту склонясь,
Въ ево волю отдалась,
50 И любить ево всегда вѣрно обѣщалась.
Заключивъ условъ пастухъ съ Нимфой веселился,
Удовольствуясь въ любви, съ нею тутъ простился.
Побѣжалъ къ стаду назадъ,
Обманувъ Нимфу былъ радъ;
55 А она во слезахъ гнавшися вздыхала.
Оберняся къ ней пастухъ, низко поклонился,
Насмѣхаясь ей сказалъ: иль вамъ полюбился.
Среди рощи тотъ трудъ мой,
Что ты гонишься за мной,
60 Уже видѣть чаю васъ, Дїана желаетъ.
Обнимая говорил часто ей словами:
Не тужи, мой свет, о том, что сделалось с вами.
На то Нимфа всё молчит,
Ах! уж больше не кричит;
45 Только очи обратя к пастуху вздыхала.
Пастух тем был уязвлен, больше неж стрелою;
Целовав Нимфу, просил любиться с собою.
Та на прозьбу ту склонясь,
В ево волю отдалась,
50 И любить ево всегда верно обещалась.
Заключив услов пастух с Нимфой веселился,
Удовольствуясь в любви, с нею тут простился.
Побежал к стаду назад,
Обманув Нимфу был рад;
55 А она во слезах гнавшися вздыхала.
Оберняся к ней пастух, низко поклонился,
Насмехаясь ей сказал: иль вам полюбился.
Среди рощи тот труд мой,
Что ты гонишься за мной,
60 Уже видеть чаю вас, Диана желает.
Въ лугахъ ходя красны дѣвки цвѣты сорывали,
И нарвавши васильковъ, вѣночки сплетали.
Взявши другъ друга въ кружокъ,
На крутой шли бережокъ,
5 И въ струи чистыхъ водъ вѣнки помѣтали.
Да на что же помѣтали, можноль отгадати?
В лугах ходя красны девки цветы сорывали,
И нарвавши васильков, веночки сплетали.
Взявши друг друга в кружок,
На крутой шли бережок,
5 И в струи чистых вод венки пометали.
Да на что же пометали, можноль отгадати?
