сродны смертному. Итакъ, если бы кто нибудь разломалъ лиру или разсѣкъ на части и порвалъ струны, онъ могъ бы на томъ же основаніи какъ и ты признавать необходимымъ, чтобы самая гармонія продолжала гдѣ нибудь существовать и не ногибла, такъ какъ невозможно, чтобы лира съ порванными струнами и струны, представляющія собою смертное, продолжали существовать, а гармонія, присущая и сродная по природѣ божественному и безсмертному, погибла прежде смертнаго. Можно бы утверждать, что гармонія непремѣнно должна гдѣ нибудь сохраняться, и что дерево и струны сгвіютъ раньше, нежели потерпитъ что нибудь она. Я думаю, Сократъ, ты и самъ обратилъ вниманіе на то, что мы обыкновенно понимаемъ нашу душу почти слѣдующимъ образомъ: какъ тѣло наше представляетъ взаимодѣйствіе и соединеніе теплаго, холоднаго, сухаго и влажнаго, такъ точно и наша душа есть смѣсь и гармонія тѣхъ же началъ, образующаяся изъ соразмѣрнаго, надлежащаго сочетанія ихъ между собою. Итакъ если душа есть нѣкотораго рода гармонія, то очевидно необходимо, чтобы въ то время, когда тѣло чрезмѣрно ослабляется или напрягается вслѣдствіе болѣзней и другихъ золъ, душа, хотя по природѣ своей всецѣло божественная, погибала немедленно, подобно тому какъ погибаютъ другіе роды гармоніи, выражающейся въ звукахъ и во всѣхъ вообще произведеніяхъ художниковъ, а то, что остается отъ каждаго, тѣла, сохранялось бы долгое время, до тѣхъ поръ, пока не будетъ сожжено или сгніетъ. Итакъ обрати вниманіе, Сократъ, что мы можемъ возразить на подобныя
сродны смертному. Итак, если бы кто-нибудь разломал лиру или рассек на части и порвал струны, он мог бы на том же основании как и ты признавать необходимым, чтобы самая гармония продолжала где нибудь существовать и не ногибла, так как невозможно, чтобы лира с порванными струнами и струны, представляющие собою смертное, продолжали существовать, а гармония, присущая и сродная по природе божественному и бессмертному, погибла прежде смертного. Можно бы утверждать, что гармония непременно должна где нибудь сохраняться, и что дерево и струны сгвиют раньше, нежели потерпит что-нибудь она. Я думаю, Сократ, ты и сам обратил внимание на то, что мы обыкновенно понимаем нашу душу почти следующим образом: как тело наше представляет взаимодействие и соединение теплого, холодного, сухого и влажного, так точно и наша душа есть смесь и гармония тех же начал, образующаяся из соразмерного, надлежащего сочетания их между собою. Итак если душа есть некоторого рода гармония, то очевидно необходимо, чтобы в то время, когда тело чрезмерно ослабляется или напрягается вследствие болезней и других зол, душа, хотя по природе своей всецело божественная, погибала немедленно, подобно тому как погибают другие роды гармонии, выражающейся в звуках и во всех вообще произведениях художников, а то, что остается от каждого, тела, сохранялось бы долгое время, до тех пор, пока не будет сожжено или сгниет. Итак обрати внимание, Сократ, что мы можем возразить на подобные
