ника на должный отвѣтъ, добродушный Гульчъ не гнушался и школьнымъ прозвищемъ ученика. Такъ весьма способный и прилежный ученикъ Бражъ за свое вертлявое искательство получилъ прозваніе „утинаго хвоста“, иные просто называли его „вертуномъ“. Убѣждаясь изъ отвѣтовъ, что Бражъ не даетъ себѣ труда сосредоточиться, Гульчъ восклицалъ: „Бражъ, Бражъ, не вертите!“ Сочувственная улыбка проносилась по всему классу, и Бражъ, подумавши, давалъ надлежащій отвѣтъ. Гульчъ во всемъ требовалъ систематической и логической отчетливости. Такъ, задавая задачи по задачнику, отъ котораго ключъ былъ только у него, онъ до тѣхъ поръ не допускалъ до новаго вида задачъ, пока ученикъ изъ хорошо усвоенныхъ имъ не разрѣшитъ извѣстнаго числа, напримѣръ, пятидесяти безъ ошибки. Если бы ученикъ, безошибочно разрѣшивъ 49, случайно ошибся въ 50-й, то весь предварительный его трудъ считался ни во что, и надо было начинать сызнова. Затруднительный задачи Гульчъ усердно провѣрялъ собственнымъ вычисленіемъ, и въ рабочіе уроки я не могу его себѣ представить иначе, какъ сидящимъ за учительскимъ столомъ съ откинутыми на лысѣющую голову очками, машинально посасывающимъ потухающую фарфоровую трубку съ отливомъ и нагибающимся по близорукости къ бумагѣ или грифельной доскѣ. Въ такія минуты, погруженный въ занятіе, онъ ничего сторонняго не видалъ и не слыхалъ. Шалуны это хорошо знали и пользовались случаемъ развеселить товарищей. На одной сторонѣ книжной полки, на гвоздѣ, висѣлъ ключъ, въ которомъ всѣ поперемѣнно нуждались, иногда только для того, чтобы безвозбранно покурить табаку. Чтобы уйти изъ палаты, конечно не во время уроковъ, нужно было сказаться надзирателю. И вотъ тутъ-то опытные шалуны доходили до крайней отваги, громогласно восклицая: „Г. Гульчъ, могу ли я уѣхать въ Америку?“ — разнообразя каждый разъ шутку другими отдаленными пунктами земли.
Не взирая на углубленіе въ занятія, Гульчъ никогда не отказывалъ подходящимъ къ нему ученикамъ съ неудомѣніями по поводу приготовленія уроковъ. Подобные вопросы Гульчъ разрѣшалъ съ полной симпатіей и удовольствіемъ. Хотя въ нѣмецкомъ существуетъ нѣсколько выраженій, со-
