говоритъ, что онъ учился у монемвасійскаго (у Іероѳея?). у терновскаго Арсенія, у навпактскаго Дамаскина и позднѣе — у Матвѣя критскаго, который былъ ученикомъ Арсенія терновскаго [1]). Тотъ же Іероѳей монемвасійскій даетъ возможность итти и дальше въ отысканіи источника того учебно-воспитательнаго плана, какой представилъ львовскому братству Арсеній елассонскій. Въ патріаршество Діонисія (1544 —1552), говоритъ онъ, былъ въ Константинополѣ нѣкій великій риторъ Ѳома (въ монашествѣ Ѳеофанъ), еженедѣльно учившій народъ въ церкви и имѣвшій многихъ удивительныхъ учениковъ, — Ѳеону ѳеесалоникійскаго, Арсенія терновскаго, Дамаскина навпактскаго и артскаго, Меѳодія меленикскаго, Іероѳея монемвасійскаго и др. Такимъ образомъ, рядъ учителей Арсенія возводится къ Ѳомѣ, который былъ проповѣдникомъ и частнымъ наставникомъ взрослыхъ [2]). Но нигдѣ нѣтъ ни малѣйшаго указанія, чтобъ онъ самъ или кто-нибудь изъ его учениковъ, начиная съ Ѳеоны и кончая Арсеніемъ елассонскимъ, путешествовалъ на Западъ для довершенія образованія. Правда, п. Діонисій сдѣлалъ было попытку сблизить константинопольскую школу съ западной наукой, поручивъ ее завѣдыванію Михаила (въ монашествѣ Гормодора). Листарха, грека, учившагося въ римской гимназіи Яноса Ласкариса и въ феррарскомъ университетѣ, а затѣмъ учительствовавшаго въ первой. Но, во 1-хъ, Листархъ скоро оставилъ ректорство, по случаю смутъ въ патріархіи, наступившихъ въ концѣ управленія церковью Діонисія, а во 2-хъ, мы не находимъ никакихъ слѣдовъ вліянія его или просто сношеній его съ Ѳеофаномъ, или съ его учениками [3]).
Итакъ, ваши братскія школы, въ моментъ своего появленія на свѣтъ, получили науку греческую. Греческія именно и грамматику, и діалектику, и риторику предстояло изучать ихъ первымъ воспитанникамъ; къ этому подготовляла, впрочемъ, и предшествовавшая исторія нашего школьнаго образованія, отрывки изъ которой представляютъ біографія кн. Курбскаго и автобіографическая записка іерод. Іоакима. Но, конечно, не исключительно греческими стали наши братскія училища: они были греко-славянскими. Въ нихъ изучался тотъ же курсъ „славянскихъ наукъ“, какой проходился въ нашихъ церковно-приходскихъ школахъ: азбука, грамматика, часословъ и псалтирь съ другими богослужебными книгами, церковное пѣпіе, — вообще все то, что и до того изучалось въ „правовѣрной“, по Вышенскому, школѣ, и съ этой точки зрѣнія можно утверждать связь братскихъ школъ съ приходскими [4]).
- ↑ Σαθα, о. с., Παράρτημα: Απόπασμα έκ τοῦ χρονογράφου Δωροθέου Μονεμβασίας, σ. 9. Лебедевъ, о. с., 222. Авторомъ такъ называемаго Хронографа Дороѳева былъ не Дорѳей, а Іероѳей, митрополитъ монемвасійскій, списавшій свою исторію у Дамаскина Студита и дополнившій ее повѣствованіемъ о событіяхъ своего времени, между прочимъ о поѣздкѣ въ Москву п. Іереміи II. (Лебедевъ, о. с., 5. 6, 43—46)
- ↑ Σαθα, Παράρτημα. 6; ср. Βιογραφικόν σχεδίασμα 4. Малышевскій, Мелетій Пигасъ, I, 58. 59.
- ↑ Мелетій Пигасъ, I, 57—59.
- ↑ Владимирскій-Будановъ, Государство и народное образованіе въ Россіи (Ж. Μ. Н. Пр., 1874, апр., 256—258).
