въ большой общій пожаръ, эти облака странныхъ и чудовищныхъ формъ, пронзенныя лучами свѣта и кажущіяся гигантскими развалинами воздушнаго Вавилона,—развѣ въ нихъ меньше поэзіи, чѣмъ въ розо-перстой Аврорѣ, которою мы восхищаемся?.. Но давно уже пролетѣли Часы, предварявшіе колесницу Дня на плафонѣ Гвидо!..
Поэтъ „Цвѣтовъ зла“ любилъ то, что ошибочно называется стилемъ декаданса(!!) и есть не что иное, какъ искусство, достигшее той степени крайней зрѣлости, которая находитъ свое выраженіе въ косыхъ лучахъ заката дряхлѣющихъ цивилизацій: стиль изобрѣтательный, сложный, искусственный, полный изысканныхъ оттѣнковъ, раздвигающій границы языка, пользующійся всевозможными техническими терминами, заимствующій краски со всѣхъ палитръ, звуки со всѣхъ клавіатуръ, усиливающійся передать мысль въ самыхъ ея неуловимыхъ оттѣнкахъ, а формы въ самыхъ неуловимыхъ очертаніяхъ; онъ чутко внимаетъ тончайшимъ откровеніямъ невроза, признаніямъ старѣющей и извращенной страсти, причудливымъ галюцинаціямъ навязчивой идеи, переходящей въ безуміе. Этотъ „стиль декаданса“—послѣднее слово языка, которому дано все выразить и которое доходитъ до крайности преувеличенія. Онъ напоминаетъ уже тронутый разложеніемъ языкъ Римской имперіи и сложную утонченность византійской школы, послѣдней формы греческаго искусства, впавшаго въ расплывчатость. Такимъ бываетъ необходимо и фатально языкъ народовъ и цивилизацій, когда искусственная жизнь замѣняетъ жизнь естественную и развиваетъ у человѣчества неизвѣстныя до тѣхъ поръ потребности.
Кромѣ того, этотъ слогъ, презираемый педантами, далеко не легкая вещь: онъ выражаетъ новыя идеи въ новыхъ формахъ и словахъ, которыхъ раньше не слыхивали. Въ противоположность „класическому стилю“, онъ допускаетъ неясности, и въ тѣни этихъ неясностей движутся зародыши суевѣрія, угрюмые призраки безсонницы, ночные страхи, угрызенія совѣсти, вздрагивающей и озирающейся при малѣйшемъ шорохѣ, чудовищныя мечты, которыя останавливаются только передъ собственнымъ безсиліемъ, мрачныя фантазіи, которыя способны изумить весь міръ, и все, что скрывается самаго темнаго, безформеннаго и неопредѣ-
