съ ихъ лицами, наштукатуренными румянами и свинцовыми бѣлилами, съ подрисованными глазами, накрашенными губами, подобными кровавымъ ранамъ, съ шапками фальшивыхъ волосъ и украшеніями съ сухимъ и жесткимъ блескомъ; другія—болѣе холодной, болѣе опытной и болѣе порочной развращенности, своего рода маркизы dе Marteuil XIX вѣка, перемѣщаютъ порокъ съ тѣла въ душу. Онѣ высокомѣрны, холодны, какъ ледъ, печальны, находятъ удовольствіе только въ удовлетвореніи злобности, неутомимы какъ безплодіе, мрачны какъ скука, полны истеричныхъ и безумныхъ фантазій и лишены, подобно Демону, способности любить.
Одаренныя ужасающей красотой привидѣній, которую не оживляетъ пурпуръ жизни, онѣ идутъ къ своей цѣли блѣдныя, безчувственныя, великолѣпно пресыщенныя, по сердцамъ, которыя онѣ давятъ своими острыми каблучками. Отъ этой-то любви, похожей на ненависть, отъ этихъ удовольствій, болѣе гибельныхъ, чѣмъ сраженія, поэтъ обращается къ тому смуглому идолу съ экзотическимъ благоуханіемъ, въ дико-причудливомъ уборѣ, гибкому и ласковому, какъ черная яванская пантера, который его успокаиваетъ и вознаграждаетъ за всѣхъ этихъ злыхъ парижскихъ кошекъ съ острыми когтями, играющихъ съ сердцемъ поэта, какъ съ мышью. Но ни одному изъ этихъ созданій—гипсовому, мраморному или изъ чернаго дерева—не отдаетъ онъ своей души. Надъ этой черной кучей зачумленныхъ домовъ, надъ этимъ зараженнымъ лабиринтомъ, гдѣ кружатся призраки удовольствія, надъ этимъ отвратительнымъ кишѣніемъ нищеты, безобразія и пороковъ, далеко, очень далеко, въ неизмѣнной лазури плаваетъ обожаемый призракъ Беатриче, его Идеалъ; всегда желанный, никогда недостижимый, высшая и божественная красота, воплощенная въ формѣ женщины эфирной, одухотворенной, сотканной изъ свѣта, пламени, благоуханія—паръ, мечта, отблескъ благоуханнаго и серафическаго міра, подобно Лигейѣ, Мореллѣ, Унѣ, Елеонорѣ Эдгара По, Серафитѣ-Серафиту Бальзака, этому удивительному созданію. Изъ глубины своихъ паденій, заблужденій и отчаяній къ этому небесному образу, какъ къ Мадоннѣ Добрая помощь,(!!) протягиваетъ онъ руки съ крикомъ, слезами и съ глубокимъ отвращеніемъ къ
