Тигрица насыщала жадный голодъ
Дѣтенышей своихъ, еще беззубыхъ,
Межь тѣмъ какъ вой и ревъ кругомъ звучали,—
Теперь тамъ дышутъ нѣжныя лужайки,
Дыханьемъ маргаритокъ бѣлыхъ шлютъ
Разсвѣту солнца ласку ѳиміама,
И смотрятъ, улыбаясь, какъ ребенокъ,
100 Предъ дверью, у которой мать сидитъ,
Охотно дѣлитъ утренній свой завтракъ
Съ зеленымъ золотистымъ василискомъ,
Пришедшимъ лечь къ его ногамъ.
И тѣ неизслѣдимыя глубины,
Гдѣ столько разъ усталый парусъ видѣлъ,
Какъ день встаетъ за ночью, ночь за днемъ,
А нѣтъ и нѣтъ земли на дальнемъ морѣ,
И только слышенъ дикій ревъ зыбей,
И только вѣтеръ ноетъ съ горькомъ плачемъ,
110 Да чайки надрываются надъ моремъ,
Да шумъ грозы, да крикъ морскихъ чудовищъ,—
Теперь они отвѣтствуютъ душѣ
Плѣнительностью звуковъ многослитныхъ.
Въ пустынномъ этомъ царствѣ, ожерельемъ,
Цвѣтущіе сіяютъ острова,
Межь нихъ блистаетъ море, дышутъ тучки,
Пестрѣютъ плодородныя долины,
Надъ влагой волнъ лѣса встаютъ какъ своды,
И волны, добѣжавъ до береговъ,
120 Съ улыбкою на нихъ цвѣты цѣлуютъ.
Во всемъ веселый праздникъ возрожденья,
Все, что живетъ, зажглось однимъ огнемъ,
Огнемъ любви, лучомъ согласованья;
Земля своею грудью материнской
Питаетъ миріады, и они
Ее за всѣ заботы награждаютъ
Восторгомъ совершенства своего:
Дыханія вѣтровъ благоуханныхъ
Тигрица насыщала жадный голод
Детенышей своих, еще беззубых,
Меж тем как вой и рев кругом звучали, —
Теперь там дышат нежные лужайки,
Дыханьем маргариток белых шлют
Рассвету солнца ласку фимиама,
И смотрят, улыбаясь, как ребенок,
100 Пред дверью, у которой мать сидит,
Охотно делит утренний свой завтрак
С зеленым золотистым василиском,
Пришедшим лечь к его ногам.
И те неизследимые глубины,
Где столько раз усталый парус видел,
Как день встает за ночью, ночь за днем,
А нет и нет земли на дальнем море,
И только слышен дикий рев зыбей,
И только ветер ноет с горьком плачем,
110 Да чайки надрываются над морем,
Да шум грозы, да крик морских чудовищ, —
Теперь они ответствуют душе
Пленительностью звуков многослитных.
В пустынном этом царстве, ожерельем,
Цветущие сияют острова,
Меж них блистает море, дышат тучки,
Пестреют плодородные долины,
Над влагой волн леса встают как своды,
И волны, добежав до берегов,
120 С улыбкою на них цветы целуют.
Во всём веселый праздник возрожденья,
Всё, что живет, зажглось одним огнем,
Огнем любви, лучом согласованья;
Земля своею грудью материнской
Питает мириады, и они
Ее за все заботы награждают
Восторгом совершенства своего:
Дыхания ветров благоуханных
