Тамъ, гдѣ въ глубокой тьмѣ полярной ночи
Мертва оледенѣлая земля,
И только стебли той травы безстрашной,
Что не боится жгучаго мороза,
Подъ безучастной грѣются луной.—
170 Тамъ человѣкъ былъ сморщенъ, какъ растенья,
И теменъ былъ, какъ ночь; въ немъ кровь застыла,
И въ узкомъ сердцѣ не было ни правды,
Ни храбрости, ни свѣта, ни любви;
Онъ чахлою позорною фигурой
Отмѣченъ былъ какъ выбросокъ земли,
Товарищи его—медвѣди были,
Бродившіе кругомъ, и ихъ привычки
Съ привычками его слились во всемъ;
Его существованье было мукой
180 Тупого лихорадочнаго сна,
И всѣ его ничтожныя хотѣнья,
Что насыщать онъ могъ лишь вполовину,
Ему всегда давали знать, насколько
Толпа его злосчастій возросла;
И смерть его была тяжелой пыткой,
Которую заботы, голодъ, холодъ
Еще задолго приносили въ умъ,
Предъ тѣмъ какъ жизнь отъ тѣла отступила:
Здѣсь было слито все, что только можетъ
190 Отмщеніе земли назначить тѣмъ,
Кто захотѣлъ прейти ея законы.
И тамъ гдѣ въ зноѣ тропиковъ пространство
Пересѣкалось въ голубыхъ туманахъ
Широкой полосой огня и тучъ,
И гдѣ чума въ недвижной атмосферѣ
Посѣяла незримо сѣмена,
Взростивши неестественные стебли,—
Тамъ гдѣ земля недугами кишѣла,
Землетрясеньемъ, зноемъ и грозой,—
200 Былъ человѣкъ не болѣе прекраснымъ;
Невольничествомъ былъ онъ пригнетенъ
Там, где в глубокой тьме полярной ночи
Мертва оледенелая земля,
И только стебли той травы бесстрашной,
Что не боится жгучего мороза,
Под безучастной греются луной. —
170 Там человек был сморщен, как растенья,
И темен был, как ночь; в нём кровь застыла,
И в узком сердце не было ни правды,
Ни храбрости, ни света, ни любви;
Он чахлою позорною фигурой
Отмечен был как выбросок земли,
Товарищи его — медведи были,
Бродившие кругом, и их привычки
С привычками его слились во всём;
Его существованье было мукой
180 Тупого лихорадочного сна,
И все его ничтожные хотенья,
Что насыщать он мог лишь вполовину,
Ему всегда давали знать, насколько
Толпа его злосчастий возросла;
И смерть его была тяжелой пыткой,
Которую заботы, голод, холод
Еще задолго приносили в ум,
Пред тем как жизнь от тела отступила:
Здесь было слито всё, что только может
190 Отмщение земли назначить тем,
Кто захотел прейти её законы.
И там где в зное тропиков пространство
Пересекалось в голубых туманах
Широкой полосой огня и туч,
И где чума в недвижной атмосфере
Посеяла незримо семена,
Взростивши неестественные стебли, —
Там где земля недугами кишела,
Землетрясеньем, зноем и грозой, —
200 Был человек не более прекрасным;
Невольничеством был он пригнетен
